История создания и развития танковых войск Германии
В ходе Первой мировой войны Германия была побеждена во многом благодаря танкам. Когда в ноябре 1918 г. война завершилась, Германия располагала на фронте всего 45 машинами. У Союзников их было более 3500.
После войны Германия была вынуждена подписать Версальский договор. По его условиям численность Вооруженных сил Германии (рейхсвера) была ограничена до 115 тыс. человек: 100 тыс. в сухопутных войсках и 15 тыс. во флоте. Прекрасно осознавая, за счет чего была одержана победа, Союзники запретили Германии иметь военно-воздушные силы, танковые войска, отравляющие вещества и подводные лодки. Несмотря на это, главнокомандующий сухопутными войсками и создатель рейхсвера генерал Ганс фон Сект был более либерален в отношении того, что позволял своим подчиненным. Фельдмаршал Эрих фон Манштейн впоследствии вспоминал, что фон Сект «обладал внутренним огнем, вдохновлявшим его, и железной волей, делавшей его настоящим лидером». Он представлял себе будущее, благоприятствующее созданию (помимо прочего) танковых войск, и в значительной степени способствовал воплощению своего видения будущего в жизнь.
Версальский договор был столь несправедлив и невыносим, что многие немцы считали его нарушение актом патриотизма. В 1922 г. немецкий министр иностранных дел встретился со своим коллегой из другого европейского изгоя — Советского Союза — и подписал Рапалльский договор. В соответствии с его секретными протоколами представители фон Секта (ген.-майор Курт Хассе и полковник Курт фон Шлейхер) смогли обсудить с советскими дипломатами создание на территории Советского Союза тайных военных баз. Переговоры затянулись, но в итоге сухопутным войскам Германии удалось создать три учебных центра на территории Советского Союза: химическую школу в Саратове, летную школу под Липецком и танковую школу недалеко от Казани, на реке Кама. Последняя получила неофициальное название «танковая школа „Кама“». Обучение продолжалось два года. Одновременно обучение могло проходить около десятка офицеров. Обучением руководили такие офицеры, как пионер танковых войск майор (впоследствии — генерал-лейтенант) риттер Людвиг фон Радльмайер и майор (впоследствии — генерал-полковник) Йозеф Харпе, командовавший позднее 5-й танковой армией. В числе наблюдателей в этой школе среди прочих побывали ген.-майор (впоследствии — фельдмаршал и военный министр) Вернер фон Бломберг, ген.-майор Освальд Лутц, подполковник Хайнц Гудериан и подполковник (впоследствии — фельдмаршал) Вальтер Модель. К этой школе также имел отношение и риттер Вильгельм фон Тома, командовавший позднее Африканским корпусом. К концу 1920-х гг. немецкие фирмы «Крупп», «Даймлер» и «Рейнметал» направили инженеров и техников в Казань, где они работали над новыми конструкциями танков, в том числе и будущими Pz. I и Pz. II.
Версальский договор разрешал Германии иметь одну артиллерийскую батарею на механической тяге и один автотранспортный батальон, находившиеся в ведении Инспекции автомобильных войск Министерства обороны. Именно эта служба в значительной мере стояла за созданием панцерваффе и разработкой принципов «молниеносной войны» — «блицкрига». Первый генерал-инспектор, ген.-майор Эрих фон Чишвиц, благожелательно относился к идее боевого применения моторизованных и танковых соединений, однако его преемники, ген.-майор Ольдвиг фон Натцмер и полковник Альфред фон Фоллард-Бокельберг, не верили в возможности танков. Они понимали задачу своей службы слишком ограниченно, полагая, что автотранспортные батальоны пригодны в основном для снабжения. Однако многие из их более молодых подчиненных с этим мнением не соглашались. Наиболее видным из них был Гейнц Гудериан, сын прусского генерала и сам офицер прусского Генерального штаба.
Гудериан родился в Восточной Пруссии в 1888 г. и в годы Первой мировой войны служил на Западном фронте сначала в качестве специалиста по связи, а затем в качестве пехотного офицера и офицера Генерального штаба. Позднее он служил в Прибалтийских государствах, сражаясь против большевиков на стороне полулегального фрайкора. В 1922 г. он был переведен в Инспекцию автомобильных войск и получил назначение в 7-й автомобильный батальон, которым командовал майор Освальд Лутц. К 1928 г. он стал активным сторонником идеи танковой и маневренной войны и служил инструктором по тактике танкового боя в транспортном отделе Министерства обороны.
Гудериан вошел в историю как «отец блицкрига» и создатель немецких танковых войск. Оба этих титула им в значительной степени, но не полностью заслужены, а его послевоенные мемуары «Воспоминания солдата» недостаточно объективны, поэтому их следует использовать с осторожностью. При некритическом прочтении воспоминаний Гудериана может сложиться впечатление, будто именно Гудериан практически в одиночку изобрел блицкриг и отвечал за развитие танковых войск. Но это впечатление было бы глубоко ошибочным. Теории, которые привели к идее блицкрига, уходят корнями в глубь истории Пруссии, восходя в 1807 г. к эпохе Шарнхорста, Гнейзенау и Клаузевица. Эволюция теории продолжилась при генерале Гельмуте Карле Бернарде фон Мольтке (Мольтке-старшем) и генерале графе Альфреде фон Шлиффене, которые подчеркивали важность быстрого маневра частями по железным дорогам и сосредоточения превосходящих сил в решающей точке за счет повышенной мобильности. Уже в 1920 г. Войсковое управление посвятило танкам и бронированным машинам немало места в основном тактическом наставлении «Управление войсками и бой». В этом издании, как и в ряде других, Генеральный штаб в 1920-х гг. разъяснял: танки являются наступательным оружием; танки следует применять в наиболее критической точке (то есть там, где командир намерен добиться решающего успеха); танки следует применять массированно; танки следует применять для создания и развития глубоких прорывов. Применение танков в небольших количествах и на узких участках фронта не поощрялось.
Наиболее плодовитым немецким автором в области тактики и теории применения танковых войск в 1920 — 1930 гг. был Эрнст Фолькхайм. Он родился в Пруссии в 1898 г., поступил на военную службу добровольцем, был произведен в офицерский чин в 1916 г., а в 1917 г. командовал пулеметной ротой. В начале 1918 г. он был назначен в 1-ю тяжелую танковую роту немецкого танкового корпуса и повидал не меньше танковых боев, чем любой из офицеров Союзников, пока не получил тяжелое ранение 11 октября 1918 г., всего за месяц до перемирия. Попав в число офицеров, отобранных для «версальской» армии фон Секта, в 1923 г. он получил назначение в Инспекцию автомобильных войск Министерства обороны. Спустя два года он стал преподавателем тактики танковых и моторизованных войск в пехотной школе в Деберице. Практически до самого конца своей военной карьеры, завершившейся в 1942 г., Фолькхайм занимался исключительно развитием танковых и моторизованных войск.
Первая книга Фолькхайма, «Немецкие танки в Мировой войне» (1923 г.), была хорошо принята как в рейхсвере, так и за его пределами и положила начало невероятно плодотворной карьере талантливого танкового офицера, теории которого были подкреплены богатым боевым опытом. С 1923 по 1927 г. Фолькхайм написал не менее двух десятков статей, которые были опубликованы в «Милитер Вохенблатт» — полуофициальном еженедельнике рейхсвера.
Редактором «Милитер Вохенблатт» был отставной генерал-лейтенант Константин фон Альтрок. На протяжении 1920-х гг. фон Альтрок, которого биограф фон Секта Джеймс Корум называет «прогрессивным военным теоретиком», опубликовал множество статей о танковой войне. Одни из этих статей были написаны немцами, другие были переводами работ зарубежных авторов. В 1924 и 1925 годах фон Альтрок даже издавал ежемесячное приложение к «Милитер Вохенблатт», носившее название — «Дер Кампфваген» — «Танк». Одним из авторов этого приложения был Эрнст Фолькхайм.
В 1924 г. увидела свет работа Фолькхайма «Танк в современной войне». Это была основополагающая работа о танковой войне и тактике, которая была утверждена командованием сухопутных войск (т. е. фон Сектом) в качестве эталонной работы по танковой войне, хотя Фолькхайм и не соглашался в ней с официальной доктриной рейхсвера, отдававшей предпочтение легким танкам. Фолькхайм считал, что единственным преимуществом, которым обладают легкие танки по сравнению с тяжелыми, является их скорость. В отличие от других теоретиков танковой войны 1920-х гг., Фолькхайм полагал, что будущее принадлежит более медлительным, но лучше вооруженным танкам. Опыт Второй мировой подтвердил его правоту.
Фолькхайм был хорошим тактиком и мыслителем, но не обладал достаточным полетом фантазии. В отличие от британского танкового теоретика ген.-майора Дж. Фулера, который даже предлагал формировать армии целиком из танковых войск, Фолькхайм рассматривал танковые войска в основном как средство поддержки пехоты, подобное артиллерии. Он не призывал к организации чисто танковых дивизий, хотя и поддерживал идею создания танковых и бронеавтомобильных полков (впрочем, создание танковых дивизий в армии без танков, которой разрешалось иметь всего 10 дивизий, в любом случае было утопией). Он первым выступил в защиту применения танков против танков, призвал к разработке танков-амфибий и первым в Германии заявил о необходимости установки радиостанций в каждом танке.
Фолькхайм был не единственным танковым теоретиком и пионером в армии Германии до Гудериана. Лейтенант Вильгельм Брандт, инженер по профессии, в 1920-х гг. написал несколько значительных статей о танковой войне. Еще более продуктивно работал Фриц Хайгль. Еще в январе 1927 г. подполковник барон Вернер фон Фрич, глава Организационного отдела Войскового управления и будущий главнокомандующий сухопутных войск (1934 — 1938), писал, что «танки, вероятнее всего, станут решающим оружием в оперативном отношении. С оперативной точки зрения это оружие будет наиболее эффективным, если будет сосредоточено в составе отдельных частей, например, танковых бригад».
Вернер фон Бломберг, начальник Учебного отдела Войскового управления, по-видимому, был согласен с фон Фричем и уже в октябре 1927 г. занялся разработкой учебных планов для танковых полков. Через шесть лет Бломберг стал военным министром в правительстве Гитлера.
Фолькхайм, фон Альтрок, фон Фрич, фон Бломберг и другие были не единственными передовыми мыслителями рейхсвера 1920-х гг. Еще в 1921 г. главнокомандующий сухопутных войск Ганс фон Сект добивался начала обучения танкистов и разработки танков, несмотря на то что такие действия были прямым нарушением Версальского договора. В 1924 г. он отдал тайное распоряжение каждому военному округу иметь в своем штате офицера-танкиста, который отвечал бы за подготовку личного состава к ведению танкового боя. Майор (впоследствии — ген.-лейтенант) риттер Людвиг фон Радльмайер, часто бывавший в США и изучавший американскую тактику и доктрину танковых войск, также много писал о танках в специализированных немецких изданиях задолго до появления на сцене Гудериана. Фактически уже в 1926 г. фирма «Рейнметал» незаконно производила танки. Первая модель весила 20 тонн и была вооружена 75-мм пушкой. За ней вскоре последовала 9-тонная модель. Гудериан даже не видел танков до 1929 г., пока не был откомандирован во 2-й батальон шведской гвардии. Там он увидел примитивные немецкие танки LK II времен Первой мировой войны и вернулся на родину горячим сторонником идеи создания танковых дивизий. Новый генерал-инспектор моторизованных войск ген.-майор Отто Штюльпнагель отверг идею Гудериана, заявив, что танки следует применять на уровне не выше полкового. Однако Гудериан продолжал отстаивать свои идеи как в военных кругах, так и перед общественным мнением.
Будет ли на 100 процентов верно назвать Гудериана отцом блицкрига или танковых войск? Нет. Но как минимум он сыграл для них роль апостола Павла. Любое противодействие его идеям лишь укрепляло его убежденность, граничащую с фанатизмом. Позднее Роджер Эдвардс отмечал: «[Его] блеф не всегда способствовал продвижению идеи танковых войск». Гудериан пользовался поддержкой и защитой своего духовного наставника Освальда Лутца, и концепция танковых дивизий получила мощнейший толчок к развитию в 1931 г., когда Лутц был назначен генерал-инспектором автомобильных войск. К этому времени Лутц уже стал ген.-майором. Он сразу же назначил полковника Гудериана начальником своего штаба. В числе других сотрудников штаба были и такие талантливые офицеры, как майор Вернер Кемпф, майор Вальтер Неринг, гауптман Вальтер Шаль де Болье и гауптман Вальтер фон Хюнерсдорф. Позднее, в годы Второй мировой войны, Кемпф командовал танковой дивизией в Польше и армией на Восточном фронте; Неринг, помимо прочего, командовал 18-й танковой дивизией, Африканским корпусом и 1-й танковой армией; Шаль де Болье был начальником штаба 4-й танковой армии на Востоке, пока не испортил отношения с Гитлером и не был переведен в пехоту; а фон Хюнерсдорф погиб, командуя танковой дивизией на Восточном фронте. Результатом работы этой выдающейся команды стало значительное ускорение технического развития танковых, механизированных и моторизованных частей. В 1931 — 1932 гг. фирмы «МАН», «Крупп», «Хеншель», «Даймлер-Бенц» и «Рейнметал-Борзиг» получили новые контракты на разработку «сельскохозяйственных тракторов» (т. е. танков).
Развитие идеи массированного применения танков получило новый толчок в 1933 г., когда канцлером Германии стал Адольф Гитлер. При этом генерал Курт фон Шлейхер потерял как пост канцлера, так и должность министра обороны, на которой его сменил генерал пехоты (впоследствии — фельдмаршал) Вернер фон Бломберг. Бломберг незамедлительно произвел в генерал-майоры Курта фон Брелова, одного из главных помощников Шлейхера и главу министерского управления, и тут же отправил его в отставку. На смену ему пришел бывший начальник штаба Бломберга, способный, но беспощадный генерал-майор Вальтер фон Рейхенау. Позднее Гудериан отмечал, что и Бломберг, и Рейхенау «благожелательно отнеслись к новым идеям». То же самое можно сказать и о Гитлере. Он, как и другие руководители нацистской партии, считал себя революционером, поэтому вполне логично, что и в военном деле он также приветствовал революционные идеи. Понятия блицкрига и создания и применения крупных танковых соединений были одними из наиболее революционных идей того времени, и когда Гитлер впервые увидел новые немецкие танки на показе армейской техники в Куммерсдорфе, он был крайне взволнован. «Вот что мне нужно! — воскликнул он. — И это у меня будет!» В последующие годы он оказал неоценимую поддержку развитию панцерваффе.
В 1929 г. Бломберг лишился поста начальника Генерального штаба (тогда носившего название Войскового управления) из-за интриг Шлейхера. В 1933 и 1934 гг. Бломберг постепенно отделался от двух верных соратников Шлейхера — ген.-полковника Курта фон Хаммерштайна (главнокомандующего сухопутных войск) и генерала пехоты Вильгельма Адама (начальника Генерального штаба), вынудив их в конечном счете уйти в отставку. Хаммерштайна заменил генерал пехоты барон Вернер фон Фрич — еще один дальновидный офицер, в целом поддерживавший создание танковых войск. Однако выбор преемника Адама оказался менее удачным — им стал генерал артиллерии Людвиг Бек.
Людвиг Бек был хорошо образованным и благовоспитанным философом в военном мундире. Однако, столкнувшись с той или иной проблемой в военной области, он в первую очередь задавался вопросом о том, как она решалась в прошлом. Бек видел в танках лишь средство поддержки пехоты. И не более того. Когда Гудериан заявил, что однажды он будет руководить действиями танковой дивизии и делать это по радио, Бек ответил: «Чушь! Командир дивизии должен сидеть в тылу за картами и телефонным аппаратом. Все остальное — утопия!» Но он был практически бессилен остановить развитие идеи танковых войск, несмотря на то что у нее было немало противников в вооруженных силах, особенно среди кавалеристов. С другой стороны, Бломберг, Рейхенау и Фрич выступали за более широкие и интенсивные испытания и подготовку моторизованных частей. В 1933 г. семь автомобильных батальонов немецкой армии получили наименование боевых моторизованных батальонов, что более точно отражало их новые основные задачи. В ноябре 1933 г. была создана первая танковая часть — Крафтфарлеркоммандо (моторизованное учебное командование) «Цоссен», получившая свое название по месту базирования в Цоссене (примерно в 50 км к югу от Берлина, где также располагался Генеральный штаб) и сформированная на базе 3-го автомобильного батальона с участием офицеров и техников, прошедших обучение в школе «Кама», а также офицеров и нижних чинов из штата Инспекции моторизованных войск. (Танковую школу «Кама» Гитлер закрыл из-за нескрываемой ненависти к Советскому Союзу.) Командование новой частью было поручено полковнику Эрнсту Фессману, последнему руководителю группы инструкторов «Камы». В числе других офицеров моторизованного учебного командования «Цоссен» были гауптман Вильгельм Конце, гауптман Вольфганг Томале и майор Герман Брейт. Брейт и Конце позднее командовали танковыми дивизиями, а Томале был начальником штаба Инспекции танковых войск (1943 — 1945).
Тем временем 1 апреля 1934 г. майор Харпе, будущий командующий 5-й танковой армией, организовал в Путлосе артиллерийские курсы, которые вскоре были преобразованы в танково-артиллерийские. Примерно в это же время в Берлине открылась автомобильная школа сухопутных войск. К лету 1934 г. фирмы «Крупп» и «Хеншель» (позднее к ним также присоединилась «МАН») наладили тайное производство танков Pz. I, а учебное командование «Цоссен» уже получило 55 таких машин. В результате 1 июля 1934 г. было сформировано учебное командование «Ордруф». Возглавил его подполковник риттер Людвиг фон Радльмайер. Командовать первым батальоном было поручено подполковнику Фридриху Кюну, а вторым — майору Риттеру Вильгельму фон Тома.
Тем временем инспекция моторизованных войск была преобразована в службу инспекции механизированных войск, получив 1 июня 1934 г. наименование «Командование боевых моторизованных частей». Во главе его по-прежнему был Лутц (получивший чин ген.-лейтенанта), а его начальником штаба оставался Гудериан. Но предстояли и куда более значительные перемены. 1 октября генерал фон Фрич отдал тайное распоряжение о формировании 1-й танковой бригады, которая должна была подчиняться командующему моторизованным кавалерийским корпусом. 12-й кавалерийский полк, дислоцировавшийся в Дрездене и Каменце, был лишен статуса кавалерийского и стал первым моторизованным полком сухопутных войск. Между тем учебные командования «Цоссен» и «Ордруф» были официально признаны тем, чем являлись на самом деле: 1-м и 2-м танковыми полками. Той же зимой 12-й кавалерийский (моторизованный) полк получил танки и прошел переподготовку, став 3-м танковым полком. К этому времени фирма «Крупп» наладила производство танков Pz. IIС (модели А и В уже были сняты с вооружения сухопутных войск) и начала поставлять их в войска. Эти танки, разработанные фирмами «Хеншель», «МАН» и «Крупп», весили 10 тонн и были вооружены 20-мм пушкой.
В 1935 г. расширялись не только танковые войска, но и весь рейхсвер. К началу 1935 г. он уже слишком разросся, и Гитлеру стало известно, что Союзники знают о преднамеренных нарушениях Версальского договора с его стороны. Поэтому 9 марта 1935 г. он объявил всему миру о создании люфтваффе — военно-воздушных сил. Реакция Союзников оказалась настолько слабой, что уже через неделю Гитлер совсем отказался от соблюдения Версальского договора. Министерство обороны было преобразовано в Военное министерство, а рейхсвер стал вермахтом. Союзники вновь спокойно отреагировали на эти изменения. Оковы были сброшены, армия могла начать расширение до 36 дивизий. Лутц, Гудериан и другие были твердо намерены часть из них сделать танковыми. Это произошло 15 октября 1935 г., и впоследствии этот день стали называть «днем рождения» панцерваффе.
Первые три танковые дивизии были сформированы, соответственно, в Веймаре, Вюрцбурге и Берлине. В состав каждой дивизии входили два танковых полка, моторизованный полк, моторизованный артиллерийский полк, саперный батальон, разведывательный батальон, противотанковый дивизион и рота или батальон связи. Некоторым также придавались подразделения военной разведки или картографические части, но при этом отсутствовали какие бы то ни было части обеспечения, технического обслуживания и снабжения. 1-й танковый полк из Цоссена был переброшен в Вюнсторф и стал 5-м танковым полком, а 1-м танковым полком стал бывший 2-й танковый полк в Ордруфе. 2-й, 3-й, 4-й и 6-й танковые полки были сформированы заново на базе бывших 4-го, 7-го и 12-го кавалерийских полков (4-й и 12-й кавалерийские полки к этому времени уже были оснащены танками). В состав 1-й танковой дивизии вошли 1-й танковый полк из Ордруфа (позднее передислоцированный в Эрфурт) и 2-й танковый полк из Айзенаха. В распоряжении 2-й танковой дивизии были 3-й танковый полк в Каменце и 4-й танковый полк в Ордруфе. 3-я танковая дивизия имела в своем составе 5-й и 6-й танковые полки, базировавшиеся, соответственно, в Вюнсдорфе и Нойруппене. Вскоре после этого 3-й, 4-й и 6-й танковые полки были переведены на постоянную дислокацию, соответственно, в Бамберг, Швайнфурт и Нойруппен.
Все три дивизии вошли в состав нового учреждения — Командования танковых войск, которое 27 сентября 1935 г. пришло на смену Инспекции механизированных войск. Во главе командования остался Освальд Лутц, получивший повышение и ставший первым генералом танковых войск. Однако, как писал Вернер Хаупт, командование танковых войск было «беспомощным творением, ограниченным рамками надзора за чисто танковыми частями силой до полка». Такая структура стала результатом влияния генерала Бека, который изо всех сил старался сдержать развитие танковых войск. Заодно Бек отправил на повышение Гудериана, назначив его командовать 2-й танковой дивизией, хотя Гудериан был всего лишь полковником (в 1938 г. в немецкой армии дивизиями, как правило, командовали ген.-лейтенанты, иногда — ген.-майоры и никогда — полковники). Таким образом, Бек решил держать наиболее активного и влиятельного сторонника танковых войск подальше от Берлина. На должности начальника штаба командования танковых войск Гудериана сменил полковник Фридрих Паулюс, намного более обаятельный и сговорчивый офицер. Однако он также был слабоволен и нерешителен, стараясь ужиться со всеми, и в особенности со старшими генералами, даже если для этого нужно было уступить там, где он был твердо уверен в своей правоте. Эта перемена значительно замедлила развитие танковых войск, так как генералу Лутцу также недоставало энергичности Гудериана. В результате до конца 1938 г. больше не было сформировано ни одной танковой дивизии.
Между тем, едва лишь завершились торжества, как началось обучение танковых рот. Роты (на каждую из них в 1935 г. приходилось в среднем по 8 танков) проходили обучение по месту дислокации, а также поочередно отправлялись в артиллерийскую школу в Путлосе. В целях ускорения обучения автомобильная школа была переведена в Вюнсдорф и была переименована в школу моторизованных войск. В 1936 г. состав большинства рот был доведен до 22 танков (в основном устаревших Pz. I). К февралю 1936 г. роты были сочтены достаточно подготовленными, чтобы начать обучение на уровне полков, которое в основном проходило на полигоне Зеннелагер. Танковые части не участвовали в ремилитаризации Рейнской зоны, но находились в оперативном резерве.
В 1936 г. Фридриха Паулюса на посту начальника штаба командования танковых войск сменил подполковник Вальтер Неринг, который проявил себя, вероятно, наиболее способным из офицеров панцерваффе в ходе Второй мировой войны (более подробное описание его военной карьеры см. в разделе, посвященном 18-й танковой дивизии). Положение дел в командовании танковых войск тут же начало улучшаться. Осенью 1936 г. оно усилилось двумя новыми танковыми полками, 7-м в Файхингене и 8-м в Беблингене. Согласно уже сложившейся практике, они были сформированы из личного состава существовавших частей. Так, в рядах 7-го танкового полка служил личный состав 3-го, 5-го и 6-го танковых полков. Существующие полки выделяли для новых целые роты, на смену которым приходили военнослужащие запасных частей военных округов (см. ниже). Командование танковых войск также сформировало управление 4-й танковой бригады, но на начальном этапе в распоряжении этого штаба не было боевых частей.
Также в 1936 г. в составе командования танковых войск был создан 88-й танковый батальон, в состав которого вошли добровольцы из 4-го и 6-го танковых полков. Батальон (который первоначально состоял из одной танковой роты и ремонтного отделения) был направлен на Пиренейский полуостров, где принял участие в гражданской войне в Испании и стал первой немецкой танковой частью нацистского периода, участвовавшей в боевых действиях. На вооружении батальона были танки Pz. I. Командовал им майор риттер Вильгельм фон Тома. На протяжении трех лет осуществлялась постоянная ротация кадров из Германии в Испанию и обратно, в результате чего к началу Второй мировой войны в составе панцерваффе было немало военнослужащих с опытом ведения боевых действий. К 1939 г. численность 88-го батальона возросла до трех линейных рот и ремонтной роты.
Параллельно с расширением танковых войск шло наращивание выпуска танков. К концу 1936 г. в части поступило уже 3 тыс. легких танков. В 1935 г. из производственных цехов фирмы «Даймлер-Бенц» вышел первый танк Pz. III. В начале 1936 г. управление вооружений сухопутных войск заключило с фирмой «Крупп» контракт на новый танк Pz. IV, который должен был превзойти по характеристикам Pz. III. Он предназначался на роль среднего танка поддержки пехоты, однако первые модели страдали из-за того, что были вооружены короткоствольными орудиями (не обладавшими достаточной дальнобойностью). Еще до конца 1936 г. танки Pz. IV начали поступать в полки.
Обучение частей продолжалось весь 1937 г. В течение года школа моторизованных войск в Вюнсдорфе была преобразована в танковое училище. В ее состав вошли пять отделов: отдел тактической подготовки, отдел технической подготовки, отдел уставов и наставлений, танковая артиллерийская школа в Путлосе и танковый учебный батальон в Вюнсдорфе, который был сформирован в октябре 1937 г. под командованием майора фон Левински. Учебный батальон был несколько крупнее обычных батальонов и предназначался в основном для испытания новых танков. Большая часть его личного состава была переведена из 8-го танкового полка, который в результате уменьшился в численности более чем в два раза. Однако вскоре он был пополнен в Беблингене (Вюртемберг) резервистами, направленными из военных округов.
12 октября, по завершении годовых учений вермахта, было сформировано несколько новых танковых частей, включая 11-й танковый полк на полигоне Зеннелагер, 15-й танковый полк в Загане, I батальон 10-го танкового полка на полигоне Штаблак, 25-й танковый батальон на полигоне Графенвер и 65-й танковый батальон на полигоне Зеннелагер.
Как правило, в это время в танковом полку было от одного до трех батальонов, всегда нумеровавшихся римскими цифрами (I, II, III). В отдельных случаях существовал также и IV батальон. Нумерация рот всегда указывалась арабскими цифрами. Эта же система используется и в данной книге.
Обычно формирование новых частей происходило за счет личного состава существующих частей. Так, 11-й танковый полк был укомплектован личным составом I батальона 1-го танкового полка и II батальона 4-го танкового полка (т. е. военнослужащими, мобилизованными в VI военном округе со штабом в Мюнстере). 15-й танковый полк был укомплектован личным составом I батальона 5-го танкового полка и I батальона 2-го танкового полка (т. е. уроженцами Силезии), а на комплектование I батальона 10-го танкового полка пошел личный состав из 1-го, 6-го и 7-го танковых полков. Военнослужащие 25-го танкового батальона были переведены из 3-го танкового полка из XII военного округа (Нюрнберг), а комплектование 65-го танкового батальона осуществлялось за счет личного состава 7-го танкового полка. Впоследствии 11-й танковый полк был переведен в Падерборн, I батальон 10-го танкового полка — в Цинтен, 25-й батальон был направлен в Эрланген, а 65-й танковый батальон был расквартирован в Изерлоне.
И вновь на расширении отрицательно сказалось влияние генерала Бека. Он вывел 65-й танковый батальон из подчинения командования танковых войск и передал его в распоряжение вновь сформированных легких дивизий, которые призваны были заменить кавалерию. Лутц возражал, но безуспешно. Однако к этому времени все немецкие танковые, моторизованные и легкие части были сведены в 4-ю армейскую группу под командованием генерала артиллерии Вальтера фон Браухича. На какое-то время именно это объединение подменило собой командование танковых войск и определяло пути развития танковых войск.
В конце 1938 г. выяснилось, что пронацистски настроенный военный министр фельдмаршал фон Бломберг женат на проститутке. Несмотря на то что Гитлер обошелся с опозоренным фельдмаршалом необыкновенно мягко, иного выхода, как отправить фон Бломберга в отставку, у него не было. Ближайшим кандидатом на этот пост был генерал фон Фрич, относившийся к нацистам с некоторой враждебностью. Поэтому рейхсфюрер СС Генрих Гиммлер и глава СД (службы безопасности) Рейнхард Гейдрих вынудили его также подать в отставку, выдвинув сфабрикованные обвинения в гомосексуализме. Гитлер ликвидировал пост военного министра, приняв на себя обязанности главнокомандующего вооруженных сил, установив тем самым структуру командования, которая сохранялась в Германии всю Вторую мировую войну. Он учредил Верховное командование вооруженных сил (Oberkommando der Wehrmacht — ОКВ), назначив начальником штаба генерала артиллерии Вильгельма Кейтеля. Браухич, заключив сделку с нацистами, получил чин генерал-полковника и был назначен главой Верховного командования сухопутных войск (Oberkommando der Heeres — ОКХ), которое теоретически подчинялось ОКВ, но фактически зависело от него лишь частично, подчиняясь напрямую Гитлеру. Выполняя условия сделки с нацистами, Браухич отправил в отставку часть офицеров. Среди них оказался и не принадлежавший к нацистской партии глава командования танковых войск генерал Лутц. Некоторые авторы предполагают, что причиной отставки стала недостаточно сильная личность генерала. На деле же причиной отставки стала излишняя энергичность, с которой Лутц оспаривал военные устремления Гитлера. О своей отставке Лутц узнал совершенно унизительным образом, прочитав об этом в газете. Он уехал в Мюнхен и больше так и не вернулся на военную службу, если не считать короткого периода в 1941 — 1942 гг., когда он возглавлял небольшую особую группу. Его сменил поддержавший нацистов генерал Гудериан, который даже пальцем не шевельнул, чтобы помочь своему бывшему наставнику, и ни единым словом не протестовал против его отставки. Гудериан тут же был произведен в генерал-лейтенанты и занял место Лутца в командовании танковых войск. Кроме того, он сменил Лутца и в качестве командующего XVI корпусом, в который входили все три немецкие танковые дивизии.
Между тем вечером 10 марта 1938 г. XVI корпус был поднят по тревоге. Ранним утром 12 марта он вступил на территорию Австрии, которая была аннексирована Третьим рейхом. Во главе этого бескровного вторжения шла 2-я танковая дивизия. Она прошла через Линц (родной город Гитлера) и Санкт-Пельтен и вошла в Вену рано утром 13 марта. Дивизия проделала путь в 675 км за 48 часов, но потеряла при этом 30 % своих танков из-за поломок двигателей, отказов ходовой части или соскальзывания с обледеневших дорог (ремонтных частей и частей снабжения в составе 2-й танковой дивизии на тот момент не было).
2-я танковая дивизия после оккупации осталась в Вене и постепенно стала австрийской. Единственная танковая часть австрийской армии была переименована в 33-й танковый батальон и была направлена в состав только что сформированной 4-й легкой дивизии.
Осень 1938 г. принесла новый кризис. Гитлер потребовал от Чехословакии передать Судеты Третьему рейху. Он поставил мир на грань войны, но Лондон и Париж сдались и уступили его требованиям. Генерал Бек был так напуган развитием событий, что в знак протеста подал в отставку, став единственным немецким генералом, совершившим такой поступок. Его сменил заместитель начальника Генерального штаба генерал артиллерии Франц Гальдер, также не питавший дружеских чувств ни к Гудериану, ни к танковым войскам. Впрочем, на продвижении Гудериана по службе это никак не сказалось. 1 ноября 1938 г. он был произведен в генералы танковых войск, а 20 ноября был назначен командующим подвижными силами. В новой должности он обладал полномочиями руководить дальнейшим развитием и обучением кавалерийских, противотанковых, моторизованных и механизированных частей Германии, а также большинства ее танковых частей. Прежнее командование танковых войск таких полномочий не имело. Гудериан даже получил право докладывать непосредственно Гитлеру.
Еще до того, как новый штаб Гудериана приступил к работе, танковые войска были вновь расширены. 10 ноября 1938 года были сформированы еще две танковые дивизии: 4-я в Вюрцбурге и 5-я в Оппельне. Также были созданы четыре новых управления танковых бригад: 4-й в Штутгарте, 5-й в Бамберге, 6-й в Вюрцбурге и 8-й в Загане. Также было сформировано несколько новых частей: 23-й танковый полк (Мангейм-Шветцинген), 31-й танковый полк (Кенигсбрюк и Гросс-Борн), 35-й танковый полк (Бамберг), 36-й танковый полк (Швайнфурт), а также отдельные 65-й, 66-й и 67-й танковые батальоны (соответственно, Зеннелагер, Айзенах и Гросс-Глинике). Однако новые отдельные танковые батальоны были переданы легким дивизиям.
12 марта 1939 г. 3-я танковая дивизия вошла в Прагу, завершив бескровное завоевание Чехословакии. Меньше чем через месяц ОКХ сформировало управление 10-й танковой дивизии. Первоначально она предназначалась для выполнения оккупационных функций, и хотя в ее распоряжении сначала находился 8-й танковый полк, 10-ю дивизию нельзя было считать боевым танковым соединением.
Важнейшими трофеями командования подвижных войск Гудериана в Чехословакии стали танки, в том числе 300 средних танков Pz. 35(t), построенных на заводах фирмы «Шкода» и вооруженных 37-мм пушками и двумя пулеметами. Еще важнее оказались средние танки Pz. 38(t) фирмы «Прага». Сходные по конструкции с Pz. 35(t), они были почти аналогичны танкам Pz-III по мощности и возможностям. Под руководством немцев чехи продолжали выпускать эти машины до 1942 г. Pz. 35(t) поступили на вооружение 11-го танкового полка и 65-го танкового батальона. Pz. 38(t) составили основу будущих 7-й и 8-й танковых дивизий.
Война быстро приближалась, но и летом 1939 г. формирование танковых войск не останавливалось. Важнейшим событием того времени стало получение танковыми дивизиями собственных частей тылового снабжения — до 10 транспортных колонн для подвоза топлива и боеприпасов, технического обслуживания и т. д. Кроме того, произошла еще одна реорганизация, итогом которой стала некоторая стандартизация дивизий. По состоянию на август 1939 г., полностью укомплектованная танковая дивизия теоретически должна была насчитывать 394 офицера, 115 чиновников, 1 962 унтер-офицера и 9 321 рядового — всего 11 792 чел. По штату дивизии полагалось 1 402 грузовика, 561 автомобиль для перевозки личного состава, 421 единица бронетехники (включая танки, разведывательные и бронированные машины и т. д.) и 1 280 мотоциклов (из них 711 — с коляской). Танковая бригада дивизии имела (или должна была иметь) в своем составе два танковых полка. Танковый полк состоял из штаба, двух танковых батальонов, а также инженерно-саперного и разведывательного отделений. В состав стандартного батальона входили две роты легких танков (Pz. I и Pz. II), одна рота средних танков (Pz. III или Pz. IV), колонна снабжения, ремонтная рота, а также дозорное, разведывательное и легкое инженерно-саперное отделения.
Накануне войны 2-я, 3-я, 4-я и 5-я танковые дивизии насчитывали по 91 танку: 69 Pz. I и Pz. II (последние — с 20-мм пушками), 10 Pz. III (37-мм пушки) и 12 Pz. IV (75-мм пушки). 1-я танковая дивизия имела в своем распоряжении 39 Pz. II, 56 Pz. III и 28 Pz. IV — всего 123 танка. Структура панцерваффе по состоянию на август 1939 года показана в Таблице 1.1.
Таблица 1.1. Структура танковых войск Германии, август 1939 года
| Дивизия | Танковая бригада | Танковые полки | танковый батальон |
| 1-я танковая | 1-я | 1-й, 2-й | |
| 2-я танковая | 2-я | 3-й, 4-й | |
| 3-я танковая | 3-я | 5-й, 6-й | |
| 4-я танковая | 5-я | 35-й, 36-й | |
| 5-я танковая | 8-я | 15-й, 31-й | |
| 10-я танковая | 4-я | 8-й, 7-й | |
| Танковая дивизия «Кемпф»* | 6-я | 11-й, 25-й | |
| 1-я легкая | 65-й | ||
| 2-я легкая | 66-й | ||
| 3-я легкая | 67-й | ||
| 4-я легкая | 33-й | ||
| Училище танковых войск | Учебный танковый** |
* Танковая дивизия «Кемпф» — временное импровизированное соединение, сформированное в Восточной Пруссии в августе 1939 года. Помимо частей, перечисленных выше, в ее состав входил штандарт (полк) СС «Дойчланд», артиллерийский полк СС, разведывательный батальон СС, противотанковый артиллерийский дивизион и саперная рота. После кампании в Польше дивизия была расформирована.
** Учебный танковый батальон в Вюрсдорфе был переформирован и расширен до полка трехбатальонного состава летом 1939 года.
Примечание: 23-й отдельный танковый полк в августе 1939 г. находился в резерве ОКХ. Позднее он был переименован в 25-й танковый полк.
После мобилизации командование подвижных войск было преобразовано в инспекцию танковых, кавалерийских и моторизованных войск под руководством генерал-лейтенанта Фридриха Кюна. Гудериан принял командование только что созданным XIX корпусом (неофициально именовавшимся танковым), а командование XVI корпусом, также располагавшим значительными танковыми силами, было поручено генералу Эриху Гёпнеру. В конце августа была создана резервная армия, которая отвечала за мобилизацию, призыв, обучение военнослужащих и пополнение различных дивизий полевых армий. На начальном этапе в ее составе было сформировано семь резервных танковых батальонов для пополнения танковых войск.
1 сентября 1934 г. все 34 немецких танковых части и соединения (дивизии и отдельные бригады и полки) вступили в войну против Польши. Всего они насчитывали 2 820 танков, из которых 1 051 — устаревшие модели Pz. I и Pz. II, а 301 — танки чешского производства. На долю более-менее современных Pz. III и Pz. IV приходилась всего 361 машина. Тем не менее они переломили хребет польской армии всего за четыре дня. 6 октября капитулировали последние польские части.
Опыт немецких войск в Польше показал, что легкие танки плохо приспособлены к ведению боевых действий на фронте. 27 сентября, еще до завершения кампании, управление вооружений сухопутных войск отдало распоряжение об увеличении численности и мощностей по производству танков Pz. III и Pz. IV. Только теперь было начато широкомасштабное производство танков Pz. III. Вскоре фирма «Альтмэркише Кеттенфабрик», завод которой располагался в берлинском районе Шпандау, стала важнейшим производителем танков в Германии, хотя кроме нее выпуском Pz. III занимались «Даймлер-Бенц», «Хеншель», «МАН» и еще пять фирм. Крупносерийное производство Pz. IV удалось развернуть лишь в 1942 году.
В течение зимы 1939/40 гг. было сформировано несколько новых бронетанковых частей, в том числе и четыре новые танковые дивизии. Они были сформированы на базе прежних легких дивизий, которые недостаточно хорошо показали себя в Польше. Все четыре дивизии получили по штабу полка и по меньшей мере по одному новому танковому батальону. Бывшая 1-я легкая дивизия стала 6-й танковой и получила дополнительно 11-й танковый полк; 2-я легкая дивизия стала 7-й танковой и получила 25-й танковый полк; 3-я легкая дивизия стала 8-й танковой и получила 10-й танковый полк; 4-я легкая дивизия стала 9-й танковой и получила 33-й танковый полк. В составе резервной армии также были сформированы две запасные танковые дивизии для пополнения танковых частей: 178-я в Лигнице и 179-я в Веймаре. Кроме того, в марте 1940 года в Берлине был сформирован 40-й танковый батальон под командованием полковника Фолькхайма, в который вошли две роты, переведенные из 6-го танкового полка. С тремя ротами Pz-I и Pz-II полк принимал участие во вторжении в Данию и Норвегию в апреле 1940 года, став единственной танковой частью, принявшей участие в этих операциях.
Когда 10 мая 1940 г. Германия вторглась во Францию, Бельгию и Нидерланды, она располагала 3 105 танками, из которых 2 441 находился на фронте. Большинство машин, не участвовавших во вторжении, составляли Pz. I и Pz. II. Основным танковым (моторизованным) соединением в этой кампании была танковая группа фон Клейста. В нее входили: XIX корпус Гудериана (теперь именовавшийся моторизованным), XV моторизованный корпус генерала пехоты Германа Гота и XXXXI моторизованный корпус генерал-лейтенанта Георга-Ганса Рейнгардта. В распоряжении танковой группы, возглавляемой Эвальдом фон Клейстом, были семь из десяти немецких танковых дивизий, насчитывавшие в общей сложности 1 250 танков и бронемашин.
Следующие шесть недель были периодом едва ли не наибольшего величия панцерваффе. Танковые дивизии прорвали французский фронт под Седаном и прошли до самого моря, создав «танковый коридор» и отрезав в Бельгии лучшие дивизии французской армии, британский экспедиционный корпус и армию Бельгии. Эти войска были быстро разгромлены или вынуждены эвакуироваться в Великобританию, оставив всю технику и тяжелое вооружение. Тем временем французы создали импровизированный рубеж обороны, «линию Вейгана», к югу от «танкового коридора». Немецкие войска, во главе которых вновь шли танковые дивизии, атаковали эту линию обороны 5 июня. Через неделю оборона по «линии Вейгана» рухнула, и вскоре хваленая французская армия начала отступление. 14 июня пал Париж, а 25 июня Франция подписала капитуляцию.
Вопреки ожиданиям многих, с падением Франции война не закончилась. Англия продолжала сражаться, и стратегия Гитлера изменилась. Его основная цель не менялась с тех самых пор, когда за время тюремного заключения в 1923 — 1924 гг. он написал «Майн Кампф». Ему требовалось жизненное пространство — «Лебенсраум» — на Востоке для германского народа. Эту цель можно было осуществить только за счет России. Как всегда нетерпеливо, летом 1940 г. он принял решение напасть на Советский Союз, несмотря на то что Лондон еще не был побежден, и Германия рисковала ввязаться в войну на два фронта. Гитлер считал такой риск приемлемым, поскольку планировал разгромить Советский Союз за одну кампанию. (В случае неудачи у Третьего рейха неминуемо возникали очень серьезные проблемы.) Чтобы выполнить задачу разгрома СССР, ему требовались новые танковые дивизии. Поскольку у Германии было недостаточно танков, а произвести нужное количество в срок она не могла, Гитлер просто приказал уменьшить количество танковых полков в дивизии до одного. Кроме того, дивизии должны были получить дополнительно по одному моторизованному полку. Формирование танковых дивизий с 11-й по 20-ю показано в Таблице 1.2.
Таблица 1.2. Новые танковые дивизии. Середина 1940 — начало 1941 г.
| Дивизия | Военный округ | Дата формирования | Дата боеготовности | Танковый полк |
| 11-я | VIII | Июль 1940 | 15.10.1940 | 15-й |
| 12-я | II | Октябрь 1940 | 15.04.1941 | 29-й |
| 13-я | XI | Август 1940 | 10.10.1941 | 4-й |
| 14-я | IV | Август 1940 | 12.12.1940 | 36-й |
| 15-я | VII | Октябрь 1940 | 15.03.1941 | 8-й |
| 16-я | VI | Август 1940 | 25.11.1940 | 2-й |
| 17-я | VII | Октябрь 1940 | 15.03.1941 | 39-й |
| 18-я | IV | Октябрь 1940 | 01.05.1941 | 18-й |
| 19-я | XI | Октябрь 1940 | 15.03.1941 | 27-й |
| 20-я | IX | Октябрь 1940 | 01.05.1941 | 21-й |
Для формирования новых танковых дивизий ОКХ использовало 2-ю и 13-ю моторизованные дивизии, а также 4-ю, 16-ю, 19-ю, 27-ю и 33-ю пехотные дивизии.
Также в дело пошли части расформированных 209-й, 228-й, 231-й и 311-й пехотных дивизий. Кроме того, 1-я, 2-я, 3-я, 4-я, 5-я и 10-я танковые дивизии лишились вторых танковых полков, а отдельные 65-й, 66-й и 67-й танковые батальоны влились в существующие танковые полки, став III батальонами танковых полков, соответственно, 5-й, 7-й и 8-й танковых дивизий.
В это же время была сформирована 5-я легкая дивизия. В нее вошли бывшее управление 3-й танковой бригады и 5-й танковый полк (оба ранее принадлежали 3-й танковой дивизии), а также большая часть бывшей 33-й пехотной дивизии.
За это время Бенито Муссолини потерпел ряд поражений в Северной Африке и на Балканах. Чтобы предотвратить крах Итальянской империи в Африке, Адольф Гитлер приказал создать Африканский корпус. Командующим он назначил ген.-лейтенанта (впоследствии — фельдмаршала) Эрвина Роммеля, а в состав корпуса вошли 15-я танковая и 5-я легкая (впоследствии — 21-я танковая) дивизии. Первые немецкие солдаты прибыли в Триполи (Ливия) 11 февраля 1941 г. Африканский корпус воевал против британской 8-й армии в Ливии, Египте и Тунисе вплоть до своего полного уничтожения в мае 1943 г. За все эти месяцы, сражаясь против численно превосходящего противника, Роммель получил дополнительно всего одну танковую дивизию (10-ю), и произошло это в конце 1942-го — начале 1943 г. Тем не менее статус штаба Роммеля постоянно повышался: сначала до танковой группы «Африка», потом до танковой армии «Африка» и, наконец, до группы армий «Африка».
Тем временем 28 октября 1940 г. Италия вторглась в Грецию. Спустя три недели на Балканском театре военных действий появились британские воздушные силы и флот. В результате Гитлер начал опасаться за судьбу румынских нефтяных месторождений в Плоешти — ахиллесовой пяты его военной машины. В декабре 1940 г., после активных дипломатических маневров, 13-я и 16-я танковые дивизии были переброшены в Румынию и Болгарию.
Между тем Муссолини не сумел завоевать Грецию и даже потерял четверть итальянской колонии в Албании. Когда антигермански настроенные генералы сместили правительство Югославии, Гитлер решил вмешаться, поскольку в Греции уже были британские войска. 6 апреля он вторгся в Югославию и Грецию. 2-я армия нанесла удар по Югославии с территории Австрии и Венгрии. На острие главного удара шли 8-я и 14-я танковые дивизии. 12-я армия вторглась в южную часть Югославии и в Грецию силами 2-й, 5-й, 9-й и 11-й танковых дивизий. 4-я, 12-я и 19-я танковые дивизии также были в резерве на Балканах, но в боевых действиях практически не участвовали. Белград пал утром 12 апреля, когда в него одновременно вошли части 8-й танковой дивизии и моторизованной дивизии СС «Дас Райх». Тем временем панцерваффе нанесли поражение британским экспедиционным войскам и разгромили большую часть греческой армии. Лишь 5-я танковая дивизия продолжала наступление на юг вместе с 6-й горной дивизией. Она отважно пробилась через Фермопильский проход, прошла через Фивы и заняла Афины. Тем временем парашютисты захватили Коринфский перешеек, и 5-я танковая дивизия захватила Пелопоннес, вышвырнув британские войска из континентальной Европы во второй раз за два года.
Практически тут же танковые войска Гитлера быстро развернулись для операции «Барбаросса». Только 5-я и 2-я танковые дивизии не успели вернуться на север до 22 июня 1941 г., когда началось вторжение.
В кампанию, решившую их судьбу, немецкие танковые войска вступили, не имея достаточного резерва танков. Еще в декабре 1940 г. ОКХ требовало увеличить выпуск танков с 230 машин в месяц до 1 250. ОКВ это требование отвергло: приоритет в производстве отдавался нуждам люфтваффе и флота. К началу вторжения хотя бы по три танковых батальона имели лишь девять танковых дивизий Германии из 21: 3-я, 6-я, 7-я, 10-я, 12-я, 17-я, 18-я, 19-я и 20-я. Сами танки в качественном отношении тоже не вполне соответствовали требованиям. Из 3 208 танков в немецких танковых частях было лишь 965 Pz. III и 439 Pz. IV — всего 1 404 современных танка. В их батальонах по-прежнему насчитывалось 878 чешских танков, а также 180 совершенно устаревших Pz. I и 106 Pz. II, которые все еще можно было использовать в разведке, но никак не в танковом бою. Короче говоря, немецкие танковые войска были во всех отношениях недостаточно подготовлены к операции «Барбаросса». Их резервы можно было охарактеризовать лишь выражением «удручающе малочисленные». Тем не менее они сумели одержать ряд достойных внимания побед. Победы эти были обусловлены пятью факторами: (1) качеством личного состава; (2) отношением личного состава к делу; (3) хорошим обучением и большим опытом; (4) превосходными навыками управления войсками танковых командиров всех уровней и (5) слаженными совместными действиями. Благодаря дальновидности своих руководителей каждый немецкий танк был оборудован радиостанцией. В советских танках радиостанции, как правило, отсутствовали. Кроме того, в составе панцерваффе было немало высших штабов, специально предназначенных для руководства маневренными действиями. К их числу относились штабы 1-й, 2-й, 3-й и 4-й танковых групп, которым спустя полгода было суждено стать первыми танковыми армиями. Поэтому летом 1941 г. танковые дивизии немцев сумели нанести унизительное поражение противнику, превосходившему их как в численности, так и в качестве техники.
Ожесточенные танковые бои разгорелись с самого начала кампании. Танковые части Красной Армии бросались в дерзкие и энергичные контратаки с первого дня войны. Например, уже в первый день вторжения, 22 июня 1941 г., 25-й танковый полк 7-й танковой дивизии потерял в Олите половину своих машин.
Одна только 14-я танковая дивизия за неделю боев западнее Луцка уничтожила 156 советских танков. В это же время 11-я и 16-я танковые дивизии отражали мощные контрудары советских танковых бригад под Дубно. 16-я танковая дивизия понесла особенно тяжелые потери, но уничтожила 215 советских танков. Хотя советские войска несли более тяжелые потери, чем немецкие танковые дивизии, в их распоряжении было около 15 000 танков, тогда как немецкие танковые резервы, как уже упоминалось, были слишком малочисленны. Очень скоро среднее количество танков в танковых дивизиях упало до уровня меньше 100 машин. Впоследствии это число стало еще меньше.
Однако наиболее сильным потрясением для вермахта оказались не потери, а то, что советские танки были лучше, чем их собственные. 3 июля два советских танковых корпуса нанесли удар по 3-й танковой группе силами 600 танков Т-34. Т-34 весил 28 тонн и был вооружен 76-мм пушкой. Он полностью превосходил Pz. III и Pz. IV по всем параметрам, кроме связи. При этом по советской классификации Т-34 считался средним танком! Вскоре после этого появились и тяжелые танки КВ-1. Они весили 48 тонн и были вооружены 76-мм или 85-мм пушками с высокой начальной скоростью снаряда, а на некоторых машинах были даже установлены 152-мм гаубицы.
Реакция немецких войск на Т-34 граничила с паникой. Многие офицеры хотели получить простую копию Т-34, но это было невозможно, поскольку в его дизельном двигателе использовался алюминий, которого в Германии не хватало. Вместо этого для изучения вопроса была учреждена комиссия из предпринимателей, промышленников и специалистов управления вооружений сухопутных войск. Комиссия быстро завершила работу, и в ноябре 1941 г. управление вооружений приняло решение, основанное на ее выводах. Для борьбы с новыми советскими танками предполагалось разработать две собственные модели танков: Pz-V «Пантера» (весом до 35 тонн) и Pz-VI «Тигр» (весом до 60 тонн).
Уступая противнику в численности и качестве, танковые дивизии осуществили первые грандиозные операции на окружение на Восточном фронте, и все они увенчались успехом. Огромные силы советских войск были уничтожены, помимо прочего, под Минском, Смоленском, Уманью, Вязьмой, Брянском и Черниговкой (у Азовского моря). В кольце под Киевом, которое замкнули 2-я и 1-я танковые группы (которыми командовали, соответственно, Гудериан и фон Клейст), оказались сразу несколько советских армий, которые затем были уничтожены немецкой пехотой. К 20 сентября, когда сражение завершилось, группа армий «Юг» захватила 667 000 пленных, 3 718 орудий и 884 единицы бронетехники. Однако этого было недостаточно. Из-за плохой погоды и недостаточно развитой дорожной сети Советского Союза в октябре танковые клинья забуксовали, а в начале декабря и вовсе остановились. 6 декабря Сталин начал свое первое зимнее наступление, и вскоре вермахт начал отступать.
Вместо того чтобы усиливать и направлять подкрепления и новое снаряжение опытным дивизиям, Гитлер приказал сформировать новые соединения. По ходу войны его фактически больше заботило количество дивизий, несмотря на то что из-за потерь опытные дивизии «усыхали» до размера полков. Эта недальновидная политика распространялась и на панцерваффе. Еще в начале октября Гитлер (через ОКХ) приказал сформировать 22-ю, 23-ю и 24-ю танковые дивизии. В феврале 1942 года ОКХ приказало также сформировать в Норвегии 25-ю танковую дивизию. Тем временем 5-я легкая дивизия в Северной Африке была перевооружена и переименована в 21-ю танковую дивизию.
В 1941 г. Германия вторглась в Советский Союз на трех основных направлениях: северном, центральном и южном (соответствующие наименования получили и группы армий: «Север», «Центр» и «Юг»). К концу весеннего таяния снегов 1942 г. ее сил хватало для удара лишь на одном из этих направлений. Гитлер выбрал южное. Соответственно, ОКХ уменьшило количество танков в дивизиях на других направлениях до одного батальона на танковый полк. Наступление, которое вела группа армий «Юг», оказалось менее успешным, чем надеялось руководство вермахта. После безуспешного наступления под Харьковом советские войска в основном отступали в направлении на Сталинград и Кавказ вместо того, чтобы оказывать сопротивление и попадать в окружение. В это время Гитлер совершил решающую ошибку, разделив группу армий «Юг» на группы армий А и Б и направив их, соответственно, на Кавказ и Сталинград. В результате он роковым образом распылил силы. Группа армий Б была вынуждена прикрывать свои фланги войсками союзников (венграми, итальянцами и румынами), пока 6-я армия истекала кровью в уличных боях в Сталинграде. Три ее танковые дивизии (14-я, 16-я и 24-я) без необходимости понесли тяжелые потери. К 19 ноября, когда советские войска начали контрнаступление, в 14-й танковой дивизии оставалось всего 5 машин, в 16-й — 28, а в 24-й — 55. Все они были уничтожены еще до капитуляции под Сталинградом 2 февраля 1943 г.
Тем временем в Северной Африке рухнула система снабжения группы армий «Африка». К 12 мая 1943 года все немецкие войска в Тунисе были вынуждены капитулировать. Германия потеряла 10-ю, 15-ю и 21-ю танковые дивизии, а также ряд других элитных дивизий. Сами немцы прозвали эту капитуляцию «Тунисградом».
Реакция Гитлера на эти события была весьма характерной: он приказал восстановить все дивизии, потерянные в результате катастроф под Сталинградом и в Тунисе. Исключением стала лишь 10-я танковая дивизия, которая так и не была восстановлена. 15-я танковая дивизия была возрождена в виде 15-й моторизованной дивизии. Из остатков 23-й танковой дивизии было сформировано еще одно новое соединение — 26-я танковая дивизия. Новая 21-я танковая дивизия, вооруженная менее качественной иностранной техникой, была отправлена во Францию, а 16, 24 и 26-я — в Италию.
25 декабря 1941 г. за отступление без приказа Гитлер отстранил генерала Гудериана от командования 2-й танковой группой. 20 февраля 1943 г. опальный генерал был вызван в Ставку фюрера (находившуюся в это время на Украине, под Винницей) и возвращен в строй. Гудериан был назначен генерал-инспектором танковых войск с вступлением в должность с 28 февраля 1943 г. В своих мемуарах Гудериан критикует генерала Курта Цайтцлера (начальника Генерального штаба) и других генералов за недостаточно благожелательное отношение к новому учреждению. Однако их реакция вполне понятна. Вермахт и так уже страдал от отсутствия единоначалия, а появление нового органа лишь усугубляло ситуацию. Инспекция, контролировавшая мобильные войска — моторизованные, механизированные, разведывательные и противотанковые части, но не подразделения штурмовых орудий, теперь передавалась в подчинение службы генерал-инспектора танковых войск, которая не подчинялась ни резервной армии (т. е. ОКХ), ни ОКВ. Кроме того, в каждом военном округе было учреждено командование танковых войск. Несмотря на то что такие командования оставались частью резервной армии, командование и контроль над ними осуществлял главным образом генерал-инспектор танковых войск.
115-я и 233-я моторизованные дивизии резерва (соответственно, в Ульме и Франкфурте-на-Одере) также были подчинены службе генерал-инспектора танковых войск. Вскоре они были переформированы в резервные танковые дивизии, и 233-я дивизия отправилась в Данию.
Осенью 1942 года были сформированы 11 новых отдельных батальонов. Они получили номера с 500-го до 510-го и получили на вооружение танки Pz-VI «Тигр». 501-й и 504-й тяжелые танковые батальоны были направлены в Северную Африку и погибли в «Тунисграде». Остальные попали на Восточный фронт. Здесь они по мере необходимости придавались различным танковым дивизиям, чтобы усиливать их мощь в атаках и контратаках. По мере продолжения войны все чаще наступление вообще становилось возможным только при наличии тяжелых танковых батальонов.
В 1941 г., нападая на Советский Союз, Гитлер повел наступление на трех основных направлениях. В 1942 г. он мог наступать только на одном. В 1943 г. ему пришлось ограничиться лишь одним участком одного направления. Он выбрал район Курска и нанес удар силами 9-й армии и 4-й танковой армии при поддержке оперативной группы Кемпфа, прикрывавшей правый фланг 4-й танковой армии.
В ходе операции «Цитадель» (такое название немцы присвоили своему наступлению под Курском) сухопутные войска впервые в больших количествах применили новые «пантеры» и «тигры». К сожалению для Третьего рейха, Гитлер перенес сроки наступления с мая (как с самого начала предлагал командующий группой армий «Юг» фельдмаршал Эрих фон Манштейн) на 5 июля. В результате советские войска имели возможность подготовиться. В первый день сражения немцы уничтожили 400 советских танков, но к тому времени на этом участке фронта было сосредоточено уже 10 000 танков. У немцев было всего 1 568 танков и около 500 самоходных орудий.
В ночь на 10 июля Красная Армия начала контрнаступление против 4-й танковой армии. 12 июля советские войска нанесли удар по 2-й танковой армии (чуть севернее 9-й армии) силами 3000 танков. Генерал Вальтер Модель, командовавший 9-й армией, был вынужден остановить наступление своих трех танковых дивизий, чтобы парировать новую угрозу, что позволило советскому командованию сосредоточить резервы против 4-й танковой армии. 15 июля наступление прекратилось. Немецким войскам удалось пройти лишь около 50 км ценой 1500 танков и самоходных орудий. Советские войска потеряли вдвое больше, но превосходили немцев в численности в четыре раза.
С этого момента для немецкого вермахта все дороги вели только к отступлению.
Период с 1943 по 1945 г. представляет собой хронику попыток немецких вооруженных сил оттянуть разгром, причем реализация этой стратегии осложнялась иррациональными приказами фюрера. В этот период панцерваффе действовали в качестве «пожарных команд» или арьергардов, прикрывавших отступление по всем фронтам.
К концу 1943 г. танковые войска составляли 10,7 % немецкой действующей армии. Однако теперь на них приходилась непропорционально большая доля постоянно истощавшихся ударных сил вермахта. Когда в 1941 г. Германия напала на Советский Союз, она располагала на фронте 120 пехотными дивизиями. Почти все они были первоклассными дивизиями, т. е. обладали полной наступательной мощью. Однако потери в Советском Союзе, особенно зимой 1941/42 г., были огромны. В список жертв попали более 30 % тех, кто в 1941 г. вторгся в СССР. Естественно, самые тяжелые потери выпали на долю пехоты. К 1942 г. средняя немецкая пехотная дивизия на Восточном фронте обладала очень слабым наступательным потенциалом, а то и вовсе его не имела. Первоклассных соединений было немного. В довершение всего ОКХ пришлось довести боевую эффективность средней пехотной дивизии в группах армий «Север» и «Центр» до опасно низкого уровня, чтобы обеспечить возможность для группы армий «Юг» осуществить запланированное летнее наступление. Таким образом, поражение под Сталинградом стало еще более катастрофическим ударом, чем можно было предположить, исходя просто из числа дивизий, так как почти все потерянные дивизии были первоклассными. К середине 1943 года в немецкой армии насчитывалось не более дюжины пехотных дивизий, обладавших наступательным потенциалом выше минимального уровня. Как следствие, все бремя наступлений и контрнаступлений легло на плечи танкистов.
Контратак было осуществлено немало. В начале января 1944 г., например, был окружен город Ковель. 4-я и 5-я танковые дивизии прорвали кольцо окружения и вызволили гарнизон.
В январе 1944 г. советские войска прорвали блокаду Ленинграда. 12-я танковая дивизия и 502-й тяжелый танковый батальон были спешно направлены на опасный участок, где помогли частям группы армий «Север» отойти на оборонительный рубеж линии «Пантера».
В начале 1944 г. восемь немецких танковых дивизий (всего около 60 000 человек) были окружены под Черкассами. 1-я танковая армия нанесла контрудар силами 1-й, 3-й, 11-й, 14-й, 16-й и 17-й танковых дивизий. Им удалось вывести из окружения примерно половину окруженных войск.
В марте 1944 г. вся 1-я танковая армия попала в окружение под Каменец-Подольским. Благодаря умелому командованию Ганса-Валентина Хубе вся армия, включая 1-ю, 3-ю, 6-ю, 11-ю, 16-ю, 17-ю и 19-ю танковые дивизии, прорвалась из окружения и 6 апреля вышла к позициям немецких войск в Восточной Галиции.
В конечном итоге наступающие советские войска увязли в грязи, но Германия ничем не могла помешать поступлению в Советский Союз англо-американской помощи. За период с 1942 по 1945 год Вашингтон и Лондон направили Красной Армии 13 000 танков. Количество танков, построенных за тот же период на советских заводах, неизвестно, но оно было как минимум вдвое выше этой цифры. К тому же советские танки превосходили немецкие и в качественном отношении. Тем временем численность танковых войск Германии в начале июня 1944 г. достигла своего пика — 5 481 машина, но около половины танков из этого числа были небоеспособны из-за промахов изготовителей запасных частей. Третий рейх смог продолжать войну на Восточном фронте только благодаря тому, что в качественном отношении немецкие экипажи намного превосходили своих советских противников.
Шанс на победу в этой войне Германия утратила в декабре 1941 г., когда не сумела взять Москву. В июне 1944 г. она упустила и возможность свести войну с Союзниками вничью в случае разгрома англо-американских войск, высадившихся в Нормандии 6 июня. Из-за действий истребителей-бомбардировщиков Союзников и отсутствия ряда высших немецких командиров, включая фельдмаршала Роммеля, крупномасштабное танковое контрнаступление, запланированное «Лисом пустыни», было начато только 9 июня, на 48 часов позже, чем намечал Роммель. Было уже слишком поздно. Роммель сумел связать Союзников боем в местности, пересеченной множеством живых изгородей, но так и не смог сбросить их обратно в море. Поскольку Гитлер отказался направить на помощь пехотные дивизии 15-й армии, Роммелю пришлось бросать танковые части в оборонительные бои в местности, больше подходившей для действий пехоты. Когда Союзники прорвались во внутренние районы Франции, больше подходившие для танков, у преемников Роммеля танков уже практически не оставалось. Хорошим примером может служить Учебная танковая дивизия. Она была сформирована в начале 1944 г., и на 5 июня 1944 г., располагая почти двумя сотнями танков, она была сильнейшей танковой дивизией вермахта во Франции. 6 и 7 июня, на пути в Нормандию, дивизия лишилась трети своих танков. К 19 июня потери составили уже 123 танка. К 6 июля, через месяц после начала боев в Нормандии, в распоряжении дивизии не осталось ни одной боеспособной машины.
Катастрофа в Нормандии усугубилась отказом Гитлера своевременно отдать приказ об отступлении. В результате, когда остатки группы армий «Б» перебрались на другой берег Сены, в их распоряжении было всего 100–120 танков и самоходных орудий. 2300 танков и самоходок было потеряно в Нормандии. И на этом отступление не закончилось.
Тем временем на Восточном фронте советские войска атаковали группу армий «Центр» силами двадцати двух армий, включая несколько танковых и гвардейских (всего 166 дивизий). Группа армий «Центр» могла противопоставить этому лишь 36 дивизий, из которых 34 были пехотными, а 2 — моторизованными. Танковых дивизий на фронте не было, и лишь 20-я танковая дивизия находилась в резерве. Группа армий была разгромлена, и эта катастрофа была тяжелее, чем Сталинград. 28 июня 5-я танковая дивизия и 505-й тяжелый танковый батальон были брошены на фронт, чтобы заткнуть брешь между 3-й танковой армией и 4-й общевойсковой армией, но было уже поздно. К тому времени, когда советские войска остановились, растянув коммуникации, и положение стабилизировалось, уже наступил сентябрь, а линия фронта проходила в Польше.
Пытаясь нарастить ударную мощь танковых войск, Гитлер отдал приказ о создании танковых бригад. Они были сформированы летом 1944 г. и получили номера от 101-й до 113-й. Полностью укомплектованная бригада состояла из штабной роты, танкового батальона четырехротного состава (в каждой роте по 17 Pz. IV или «пантер»), моторизованного батальона (четыре линейных роты и штабная рота), моторизованной саперной роты, ремонтного отделения и транспортного отделения. Эксперимент привел к плачевным результатам. Бригады были недостаточно сильны, и при их формировании нарушался принцип сколачивания частей, так как спешно сформированные бригады тут же бросались в бой. Солдаты и офицеры бригад вступали в сражение, не зная друг друга. А тем временем опытные танковые дивизии, прославившиеся на весь мир своей сплоченностью, не получали новой техники, которая вместо этого поступала в неопытные танковые бригады и быстро уничтожалась в бою. Несколько свежих бригад осенью 1944 г. были отправлены на Западный фронт, где были быстро перемолоты. Ни одной из них не удалось достичь более чем умеренных результатов, а большинству не удалось даже и этого.
Положение танковых дивизий усугублялось еще и тем фактом, что Гитлер утратил доверие к Генеральному штабу и вермахту. В 1943 г. были созданы первые танковые дивизии СС. К 1944 г. основную массу лучшей и новейшей техники (в том числе танков) получали части СС, располагавшие наиболее качественным (с военной точки зрения) человеческим материалом, но при этом их офицеры зачастую не имели профессиональных командирских навыков и штабной подготовки офицеров вермахта.
Тем же летом был введен новый штат танковой дивизии и танкового полка. По новому штату танковая дивизия насчитывала менее 12 000 чел. (по штату 1939 г. в ней было более 17 000 человек) и имела 86 танков Pz. IV и 73 «пантеры», а также девять командирских машин. Тем самым танковые войска Германии ослаблялись еще больше.
К лету 1944 года производство «пантер» достигло пика. Кроме того, появилась новая модель танка — «тигр II», или «королевский тигр». Эта машина, выпускавшаяся фирмой «Хеншель», имела черты сходства с «пантерой», но была намного тяжелее (68 тонн). Впервые эти танки приняли участие в боях на Восточном фронте, когда в бой был брошен 503-й танковый батальон «Фельдхернхалле». К сожалению для Третьего рейха, батальоны «королевских тигров» проявили себя ничуть не лучше, чем остальные танковые бригады. Уже к началу августа эта бригада потеряла все свои тяжелые танки.
Пока немецкие войска на Западе отступали к «линии Зигфрида», а советский «паровой каток» на время остановился на рубеже Вислы, Гудериан и компания вновь затеяли реорганизацию танковых войск. В августе была сформирована танковая дивизия «Татра». Впрочем, эта дивизия была танковой лишь номинально, так как имела всего одну танковую роту. Бывшие отдельные танковые бригады влились в ряды дивизий, поскольку всем стало ясно, что эксперимент с танковыми бригадами провалился. Несколько отдельных танковых батальонов получили статус бригад, на базе 109-й танковой бригады была сформирована танковая дивизия «Фельдхернхалле», а 110-я танковая бригада была использована для восстановления 13-й танковой дивизии. Также было сформировано несколько новых танковых полков, в том числе танковый полк «Фюрер Бегляйт», танковый полк «Гроссдойчланд» и танковый полк «Курмарк». Самым важным решением стало появление в сентябре 6-й танковой армии. Вместе с 5-й танковой и 7-й общевойсковой армиями ей была поставлена задача разгромить Союзников в ходе наступления в Арденнах.
Когда Арденнское наступление, предпринятое Гитлером в декабре 1944 г., потерпело неудачу, дни Третьего рейха были сочтены. В рамках подготовки к обороне Германии ОКХ ввело новый штат танковой дивизии. По штату 1945 г. танковая дивизия состояла из танкового полка и моторизованного полка. Танковый полк состоял из штаба и штабной роты, танкового батальона и моторизованного батальона. В танковом батальоне было 40 танков (поровну «пантер» и Pz-IV), 22 37-мм и 20-мм зенитных пушек и ремонтное отделение. Моторизованный полк состоял из двух батальонов, в каждом по три моторизованные роты (на бронетранспортерах «Ганомаг»), трех 20-мм зениток, колонны из шести Pz. IV и роты снабжения. Остальные моторизованные дивизии потеряли всю технику, так как у Германии не хватало топлива, чтобы обеспечить их транспортными средствами. Обычно такие части переводились в пехоту. Всего танковая дивизия образца 1945 г. располагала 54 танками — разительное отличие от дивизий по 200 с лишним танков, которые так уверенно подавили всякое сопротивление Польши и Франции всего несколькими годами раньше. Моторизованные дивизии, располагавшие танковым батальоном, прошли аналогичную реорганизацию, и различия между танковыми и моторизованными дивизиями окончательно стерлись.
В 1945 г., пока шла битва на территории Рейха, были сформированы десятки новых частей, но ни одна из них не обладала значительной боевой мощью. Среди этих частей было несколько танковых дивизий, являвшихся таковыми лишь номинально. В их число входили дивизии «Гольштейн», «Силезия», «Ютерборг», «Мюнхеберг», «Фельдхернхалле» и «Клаузевиц». Но они уже едва ли способны были изменить ситуацию. Тем не менее немецкие танковые дивизии сражались до конца. Так, например, 7-я танковая дивизия, старая дивизия Роммеля, сражалась, пока не потеряла последний танк, равно как и 13-я танковая дивизия в Будапеште, а 12-я и 14-я танковые дивизии в Курляндии раз за разом спасали группу армий «Север» от натиска численно превосходившего противника. Но они были не в силах отсрочить день победы. 26 апреля 1945 г. ОКВ еще вынесло благодарность 17-й танковой дивизии за уничтожение 103 советских танков и самоходных орудий и 104 пушек в Силезии за период с 15 марта по 10 апреля. Четыре дня спустя, 30 апреля, Гитлер покончил с собой. Следующие 11 дней все дивизии, которые еще были на это способны, бежали на Запад, предпочитая сдаться в плен англо-американским войскам, а не советским. Последние танковые дивизии сложили оружие 9 мая, оставив о себе память, которая жива и поныне.
ГЛАВА 19 СКОЛЬКО ТЯЖЕЛЫХ ТАНКОВ БЫЛО У ГИТЛЕРА?
Немцы с удивлением обнаружили, что остановить танки KB почти невозможно.
Роберт Горальски (World War II Almanac. 1931-1945. London: «Hamish Hamilton», 1981. P. 164)
Всех генералов Второй мировой войны легко разделить на плохих и хороших. Для этого есть вполне надежный метод. Если генерал роль танков в войне понимал, значит, его ждал успех. А если не понимал, значит, быть ему битым. Именно эта грань отделяла гениев войны от тупых служак. Это правило — без исключений, и смысл его в том, что самолеты, пусть самые быстрые, корабли, пусть самые мощные, не могут ни захватить, ни удержать ни одного квадратного метра территории. Разгром армий противника, захват и удержание территорий — это то, к чему в конечном итоге сводилась вся стратегия, и эту работу делали танки (понятно, во взаимодействии с пехотой, артиллерией, авиацией и т.д.). Во время войны можно было любой немецкий город налетами бомбардировщиков стереть до самых фундаментов, а фундаменты вывернуть из земли. Но сдавался немецкий город только тогда, когда на его разбитые улицы врывались танки противника. Еще хуже — танковые соединения не лезли в кровопролитные затяжные уличные бои, а обходили город стороной, делая его оборону бесполезной.
Не только немецкие города покорялись танкам, но и города всех стран, где шла война: в Варшаву и Рим, в Вену и Прагу, в Будапешт и Белград, в Афины и Ригу, в Таллин, Вильнюс, Брюссель новые хозяева приходили на танках. Париж и Киев, Минск и Смоленск пали, ибо их обошли танки. А вот многострадальному городу Хельсинки досталось от авиации, но танки на улицах города не появились, и город устоял. И Лондону досталось от авиации, и Москве, но танки противника на их улицах не бывали, и потому города эти не были потеряны. А Питеру досталось не только от авиации: многие месяцы город терзала тяжелая артиллерия, а под его крышами свирепствовал голод, но танки не смогли прорваться на его улицы, и город не был покорен…
Танки в прошлой войне были оружием стратегическим. Тот, кто роли танков не понимал, был обречен. Посему говорить б готовности к войне нельзя, не вспомнив танки. Начнем с тяжелых, ибо тяжелый танк остальным танкам вроде диктатора. Он среди них занимает именно то положение, которое лев занимает в царстве зверей. И вовсе не зря во время войны тяжелые танки нарекали именами зубастых хищников и грозных диктаторов.
Сейчас роль танков понимает каждый, но в 1941 году только в двух армиях мира была осознана необходимость иметь тяжелые танки. Это были армии Германии и СССР.
Приказ о начале работ над проектом первого германского тяжелого танка был отдан 26 мая 1941 года. Проект назывался VK4501: 45 тонн, образец первый. К 22 июня немецкие конструкторы успели набросать первые эскизы. До экспериментальных образцов в металле было еще далеко, но попытка, хотя бы на бумаге нарисовать тяжелый танк, была предпринята.
Работы по созданию тяжелого танка в Советском Союзе начались раньше — в 1930 году. В 1933 году первый советский тяжелый танк Т-35 был пущен в серию и поступил на вооружение войск. Это был пятибашенный гигант весом в 45 тонн, экипаж — 11 человек, вооружение — три пушки и шесть пулеметов, броня 30 мм. Конструкция Т-35 постоянно совершенствовалась. Например, на модели 1938 года количество пулеметов увеличено до семи, а бронирование усилено до 50 мм. Последняя серия Т-35 поступила в войска в 1939 году. Но танк совершенствовался и после того, как производство было завершено: после войны в Финляндии все Т-35 вернули на заводы и усилили броневую защиту до 80 мм. Вес танка возрос до 50 тонн.
В 1939 году в боевых условиях прошли государственные испытания три типа новейших советских тяжелых танков: КВ-1, СМК и Т-100. Эти танки испытывались на «противотанковой» местности, в условиях, в которых боевое применение танков даже теоретически невозможно. Тяжелые советские танки выдержали экстремальные нагрузки войны в Финляндии: бездорожье, невидимые под снегом валуны, непроходимые леса, болота, губительный огонь, необозримые минные поля, противотанковые рвы, надолбы, стальные ежи, эскарпы и контрэскарпы, снег по самые башни, мороз, на котором крошится сталь.
Кровавым экспериментом в Финляндии было доказано, что советские тяжелые танки даже и в таких условиях могут воевать, причем воевать успешно.
Из трех тяжелых экспериментальных танков лучшим был признан КВ-1. 19 декабря 1939 года он был принят на вооружение Красной Армии, а промышленность получила приказ о развертывании серийного производства.
В феврале 1940 года в боевых условиях был испытан тяжелый танк КВ-2 и тоже принят на вооружение.
КВ-1 и КВ-2 весили соответственно 47 и 52 тонны. KB — первый в мире танк с действительно противоснарядным бронированием: лобовая броня — 100 мм с возможностью дальнейшего усиления. Широкие гусеницы KB позволяли воевать почти на любой местности, в любых погодных условиях. Широкие гусеницы KB в буквальном смысле победили природу. Представьте ситуацию 1941 года: в грязи и снегу немецкие танки вязнут, экипажи (и будущие историки) клянут бездорожье и плохую погоду, а KB прет через грязь и снег, заходит во фланг и тыл, выбирает цели, сокрушает их и стремительно идет дальше. И если Гитлер войну проиграл, то не грязь и мороз тому виной, а германские конструкторы, которые рассчитывали на легкие победы, которые создавали танки для опереточной войны, для тепличных условий, для действий только во время курортного сезона, и то только там, где есть хорошие дороги. А надо было танки создавать не для парадов, а для войны. И испытывать их в Финляндии. Надо было гусеницы пошире ставить. И дизель.
KB имел дизельный двигатель в 600 л.с. Советский танковый дизель, как мы уже знаем, превосходил все зарубежные танковые двигатели по мощности, надежности, экономичности, кроме того, использование дизельного двигателя резко снижало возможность возникновения пожара. Такого двигателя или хотя бы близкого по характеристикам ни одна страна мира не имела в начале войны и не смогла создать до самого ее конца.
На КВ-1 стояла 76-мм длинноствольная пушка. В то время равной ей в мире не было. Сравним: Германия имела великолепные танки, которые покорили всю континентальную Европу. Самая мощная немецкая танковая пушка на момент начала войны — 75мм короткоствольная на танке T-IV. Начальная скорость ее снаряда — 385 м/сек. Это очень хорошая пушка. Но на КВ-1 — начальная скорость снаряда 662 м/сек. Разница в начальной скорости — это не только разница в энергии снаряда, но и в точности стрельбы.
КВ-2 имел вооружение еще более мощное. На ней стояла 152-мм гаубица. Самый мощный немецкий танковый снаряд того времени — 6,8 кг. Это хороший снаряд, к очень хорошему орудию. А КВ-2 стрелял бетонобойными снарядами весом 39,9 кг (начальная скорость 529 м/сек) и осколочно-фугасными — весом 48,7 кг. Есть упоминания о снаряде весом 50,8 кг. Начальник Генерального штаба сухопутных войск Германии генерал-полковник Франц Гальдер просто не поверил, когда ему сообщили об орудии такого калибра на советском танке (см. запись в рабочем дневнике от 24 июня 1941 года).
Соперники KB — тяжелые танки СМК (55 тонн) и Т-100 (58 тонн) тоже выдержали государственные испытания и, если бы выбор пал на любой из них, могли быть пущены в серию. (Лучшим танком был СМК, в колонне экспериментальных машин он действовал первым, подорвался на мощном фугасе и потому на заключительном этапе боевых испытаний участия не принимал. Своим лидерством СМК как бы открыл дорогу для серийного КВ.) Помимо этих танков были созданы и представлены на государственные испытания КВ-3 и КВ-220, шли работы по созданию КВ-4 весом в 90 тонн и КВ-5 — 100 тонн (по некоторым сведениям КВ-5 — 150 тонн).
Таким образом Германия и СССР разделили два первых места в тяжелом танкостроении. А на третьем месте никого не было: во всех остальных странах мира в тот момент генералам и конструкторам не приходило в голову тяжелый танк даже нарисовать на бумаге.
И вот ситуация: в Германии тяжелый танк — только на бумаге, в остальных странах нет и того. Советский Союз — единственное государство в мире, которое в 1941 году имеет тяжелые танки и в стадии экспериментальных образцов, и в серийном производстве. Красная Армия — единственная армия мира, которая имеет тяжелые танки на вооружении. В этой области у Советского Союза — не просто первенство, но безраздельное господство: все остальные государства мира в лучшем случае имеют смелые замыслы и красивые рисунки.
А теперь представим себя на месте некоего советского военного историка-коммуниста где-нибудь в конце пятидесятых. Ситуация: в Центральном Комитете требуют выдумать доказательства неготовности Советского Союза к войне, требуют любым обманом, любыми подтасовками доказать, что мы дураки, а немцы — умные. В частности, коммунисты приказали доказать, что существующий только на бумаге, только в первых набросках германский тяжелый танк — это нечто сравнимое с реально существующими, проверенными в боях, серийно выпускаемыми КВ. Коммунисты приказали так писать историю, чтобы решительное превосходство (точнее — полное советское господство) в области тяжелого танкостроения скрыть. Так надо было вопрос замутить, чтобы не бросалась в глаза советская готовность к войне. Надо было такие трюки выдумать, чтобы тяжелых танков в статистике вовсе не оказалось…
Трюки наши историки выдумали. Им завидуют лучшие иллюзионисты мира.
Первый трюк: танк Т-35 объявили устаревшим и решили в статистике не упоминать. И не упоминают. А чтобы и нам не пришло в голову Т-35 в статистику включить, сведения об их количестве в Советском Союзе никогда не публиковались. А между тем ВО ВСЕМ ОСТАЛЬНОМ МИРЕ НИЧЕГО РАВНОГО ТАНКУ Т-35 В ТОТ МОМЕНТ НЕ БЫЛО.
Сравним. Самый мощный германский танковый двигатель на момент начала войны это HL120TRM — 265 л.с. Это великолепный и очень мощный по тем временам танковый двигатель. А у нас на «устаревшем» Т-35 — 500 л.с. На лучшем германском танке основная броня 30 мм и еще 30 мм— дополнительная, итого — 60. По тем временам — это вполне на уровне мировых стандартов и выше. А у нас на «устаревшем» Т-35 — 80 мм. На лучших германских танках — одна пушка и два пулемета, на Т-35 — три пушки и шесть-семь пулеметов. Все относительно: мы можем объявить Т-35 устаревшим, но как тогда поступить со ВСЕМИ танками всех остальных стран мира? Т-35 превосходил самое лучшее, что было в других странах по вооружению, бронированию, по мощи двигателя, т.е. по всем главным характеристикам. Кроме всего, Т-35, несмотря на свои размеры и вес, имел меньшее удельное давление на грунт, чем германские танки, т.е. имел более высокую проходимость, не проваливался в снег, грязь и мягкий грунт, где проваливались вдвое и втрое более легкие танки других армий.
Если Т-35 объявить устаревшим, то и все остальные танки мира тоже надо объявить устаревшими и в статистике не учитывать.
Вот тут кремлевские историки со мной не согласны. В Германии они пересчитали ВСЕ танки. Все до единого. Мало того, пересчитали все танки у союзников Германии. Румынские, например. А в Румынии лучший танк — купленный во Франции FT-17. 17 — это год рождения 1917-й. Последние FT вышли из заводских ворот в 1919 году. Два румынских FT в ходе Гражданской войны были захвачены Красной Армией, отремонтированы, перекрашены и стали первыми советскими танками — «Борец за свободу товарищ Ленин» и «Борец за свободу товарищ Троцкий». На 1941 год два первых советских (т.е. бывших румынских, а точнее — бывших французских) танка не сохранились даже в музеях, а вот их собратья — на вооружении Румынии. И вот их-то устаревшими мы не называем. Вот их-то мы учитываем поштучно. Каждый коммунистический историк знает точно, сколько в Румынии было танков. Это мы публикуем, это мы знать обязаны: одна танковая бригада — 60 танков FT-17. А весят они по 6 тонн, экипаж— два человека, броня — 16 мм, вооружение — или один пулемет, или одна короткоствольная пушка 37-мм, которая не пробивала вообще никакую броню, даже противопульную. Мощность двигателя 39 л.с. Максимальная скорость 9 км/час. Вот и сравним с «устаревшим» Т-35. Впереди у нас еще целые семейства «устаревших» советских танков и самолетов. Коммунисты предпочитают их забыть и в статистику не включать.
Центральный орган Министерства обороны газета «Красная звезда» ни разу не назвала количества танков Т-35 в Красной Армии на июнь 1941 года — это государственная тайна. А вот грязи на советские танковые войска «Красная звезда» не жалела никогда. Последний пример: центральный орган Министерства обороны называет танк Т-35 «неповоротливым» (4 ноября 1994 года).
«Красная звезда» использует неотразимый прием. Этим приемом можно опорочить любую машину-гигант. Есть в России великолепный стратегический бомбардировщик Ту-160. Это летающий шедевр. Создателей нельзя упрекнуть ни в чем. Им следовало памятники ставить при жизни. Но методом «Красной звезды» этот самолет можно оклеветать, объявив, что этот самолет-гигант неповоротлив в сравнении с любым истребителем. А ведь это действительно так. Методом «Красной звезды» можно облаять любую крупную подводную лодку: действительно подводная лодка серии «К» (Крейсер) неповоротлива в сравнении с лодкой серии «М» (Малютка). Можно охаять любой крупный корабль, ибо линейный корабль действительно неповоротлив в сравнении с торпедным катером, а атомный ракетный крейсер неповоротлив в сравнении с ракетным катером. Любая машина-гигант неповоротлива в сравнении с машиной обычной. Т-35 — танк-гигант. В других странах мира таких танков просто не было. На любую большую машину можно повесить ярлык «неповоротливая». Любое чудо техники можно заклеймить таким способом. Этим ребята из «Красной звезды» и занимаются. Им Россия за тяжкий труд деньги платит.
Удивительно, но Министерство обороны России и его центральный орган «Красная звезда» используют этот неотразимый метод только против России. Они никогда не называли «неповоротливыми» современные американские атомные авианосцы-гиганты, современные британские танки «Челенжер», они не называли «неповоротливыми» японские линкоры-гиганты времен Второй мировой войны. Оскорбительные эпитеты Министерство обороны и его газета приберегли только для России и ее Вооруженных Сил. А между тем Т-35 хотя и был гигантом, каких ни у кого не было, но по ходовым, качествам мог вполне сравниться с кое-какими танками из арсенала Гитлера и его союзников. Сравним: максимальная скорость Т-35 — 30 км/час, а скорость румынского FT-17 — 9 км/час. На наш танк Министерство обороны вешает оскорбительные клички. Товарищи из Министерства обороны давно разделили все танки 1941 года на новейшие тяжелые и устаревшие легкие. По этой классификации Т-35 весом в 50 тонн, выпущенный в 1939 и модернизированный в 1940 году, в 1941 году попадает в разряд легких и устаревших. А румынский танк весом 6 тонн, выпущенный в 1917 году, числится новейшим и тяжелым.
Полковник Виктор Александрович Анфилов внес огромный вклад в науку. Он вывел формулу: два румына с одним пулеметом под броней в 16 мм сильнее, чем 11 русских с тремя пушками и семью пулеметами под броней в 80 мм. Вдобавок скорость у русских более чем втрое выше. Ничего, сказал Анфилов, все равно румыны сильнее. Вы только почитайте его книги: румынские танки все учтены, а наших Т-35 начисто нет! Наши Т-35 объявлены устаревшими и выброшены из статистики, вроде их там никогда и не было.
И Анфилов настоял и добился своего — двух румын с пулеметом считать силой, а русских силой не считать. В этом и заключался вклад Анфилова в науку. С этой формулой он прошел триумфатором через всю жизнь. Благодарная Россия из рога изобилия посыпала Анфилова почестями, званиями, титулами, медалями, орденами, квартирами и дачами. Как же ему это удалось? Да очень просто: он выводил именно те формулы, которые от него ждали и требовали хозяева в Идеологическом отделе ЦК. Была поставлена задача доказать неготовность Советского Союза к войне. Доказать любым способом. Ответ был заранее задан в ЦК, а задачу предстояло решать всяким Анфиловым. Так решать, чтобы результат подогнать под заданный ответ: мы ни на что не способны. От Анфилова требовалось только найти формулы, которые выводили бы к желанному ответу. Он нашел. И вот академик Анфилов — почетный гость в высоких научных учреждениях, где давно установлено, что румыны несравненно превосходили нас и в качестве боевой техники, и в умении воевать. Полковник Виктор Александрович Анфилов, как, по-вашему, румынские полковники тоже превосходят наших в умственном развитии?
Указания Идеологического отдела ЦК, данные когда-то, своей силы не теряют, они неукоснительно выполняются: «Огромное превосходство противника в танках, материальной части и авиации… В любом случае кардинально ничего бы не изменилось: имея пяти-шестикратное превосходство, противник все равно взломал бы слабо подготовленную оборону наших войск». Это «Красная звезда» (6 декабря 1994 г.) описывает 1941 год. Это опять звучит бессмертный голос товарища Сталина со станции метро «Маяковская»: но танков у них в несколько раз больше… Не у нас семикратное количественное и абсолютное качественное превосходство, а у них — пяти-шестикратное. Если верить Министерству обороны, то Гитлер выставил против нас не 3350 танков, а в 5-6 раз больше, чем было у Сталина, т.е. 120 000 — 144 000 танков.
И звенит над миром: у нас танков было мало, и они были настолько хуже румынских, что учитывать их незачем. И доказательства… Дальше всех пошел «Военно-исторический журнал», выпускаемый все тем же Министерством обороны. В 1941 году во всем мире были танки, вооруженные одной пушкой, а то и просто пулеметами: например, германский танк T-I пушек вовсе не имел. А у нас на Т-35 было три пушки — одна 76-мм (за рубежом пушек такой мощи на танках в то время не устанавливали) и две 45-мм, которые пробивали броню любого зарубежного танка. Как же скрыть нашу мощь? Как выпятить неготовность к войне и показать себя дураками?
Выход найден. Товарищи из «Военно-исторического журнала» (1992. N10. С 93) решили 45-мм пушки на танках Т-35 пушками не считать, а объявить их пулеметами. Вот и все. Было три пушки на каждом танке, осталась одна. По «Военно-историческому журналу» выходит, что у немцев на танках 20мм пушки и 37-мм пушки — они к войне готовы. А у нас не пушки, а 45-мм пулеметы — неготовность налицо. 45-мм пушки обратили в пулеметы, но 76-мм пушка все же осталась. Как с нею поступить? Да забыть ее — и точка. Немецкий танк T-I, который вовсе пушек не имел, учитываем в статистике, Т-П с 20-мм пушкой учитываем, а Т-35 с 76-мм пушкой и двумя 45-мм «пулеметами» пропускаем.
Кто с этим спорить будет? Никто и не спорит.
А может, товарищи ошиблись? Может, по ошибке 45-мм пушки пулеметами объявили?
Все может быть. Только почему-то все ошибки всегда в сторону восхваления противника и в сторону занижения и замалчивания наших достижений. Полистаем «Красную звезду», «Правду», «ВИЖ» — примеры сотнями. Генерал-полковник Г.Ф.Кривошеев объявил, например, что Т-34 после того, как вместо 76-мм пушки на нем стали устанавливать более мощную 85-мм пушку, «стал способен почти на равных противостоять немецким танкам T-V, оснащенным 88мм пушкой» (ВИЖ. 1991. N4. С. 38). Спасибо генералу за снисходительность: «почти на равных». А до сведения Генерального штаба РФ, Главного бронетанкового управления и Института военной истории доведем: T-V — это «Пантера», она была вооружена 75-мм пушкой.
Генерал Кривошеев не только постоянно завышает (это хроническая и неизлечимая болезнь коммунистов) характеристики германской боевой техники, но искажает и сроки поступления образцов боевой техники на вооружение. «Королевский тигр» у Кривошеева появился уже в 1943 году на Курской дуге (С. 40). Это научное открытие, за которое надо награждать. Железным крестом. Наш Генеральный штаб по восхвалению фашизма давно превзошел доктора Геббельса и его министерство пропаганды. Давайте полистаем подшивки немецких военных журналов «Сигнал» и «Вермахт» за 1943 год. Все они — гимн германской военной мощи. Но вот про «Королевский тигр» — там ни слова. Ибо первые из них поступили на вооружение боевых подразделений только в июне 1944 года.
А о советской боевой технике наша военная пресса — всегда в уничижительно-пренебрежительном тоне и сроки ее поступления на вооружение Красной Армии всегда отодвигаются. «Красная звезда» 4 ноября 1994 года ошарашила своих читателей сообщением о том, что советский танк КВ-2 поступил на вооружение не до начала советско-германской войны, а уже в ходе нее. Переписывая историю, Министерство обороны России искусственно за уши подтягивает выпуск немецких танков на год-полтора вперед, а сроки принятия советской боевой техники также искусственно и лживо отодвигает.
Павел Сергеевич Грачев, сообщаю вам персонально: КВ-2 уже в январе 1940 года воевал в Финляндии. и воевал успешно. Раньше это признавало Министерство обороны СССР (ВИЖ, 1961. N 9. С. 35). Генерал-майор Д.И.Осадчий был лейтенантом и вступил в войну на танках КВ-2 (ВИЖ, 1988. N 6. С. 54.) Теперь все это отрицается. Наша военная пресса всегда вела интенсивную кампанию клеветы против Красной Армии, но каким-то образом назначение Павла Грачева на должность Министра обороны России по времени совпало с ее резким усилением. Павел Сергеевич, это делается по вашему приказу? Или вы не ведаете, чем занимается подчиненная вам пресса?
И не пора ли разобраться в мотивах поведения Министерства обороны, его центрального органа и лично министра? В чем ваш интерес, дорогие товарищи? На кого работаете? На чью мельницу воду льете? Кто вам деньги платит? За что?
Ладно, пусть коммунисты называют Т-35 устаревшим. Пусть. Но KB в устаревшие никак не запишешь. Сравнивать KB с самыми лучшими германскими танками T-III и T-IV даже теоретически нельзя: KB — тяжелый танк, а в германской армии этой весовой категории в 1941 году вовсе не было. Выдающийся германский теоретик и практик танковой войны генерал-полковник Гейнц Гудериан считал, что «…борьба танков против танков напоминает морские сражения. Там также бой ведут только самые сильные…» (Воспоминания солдата. М., 1957. С. 121). Война началась, Сталин выставляет танки КВ-1 весом 47 и КВ-2 весом 52 тонны (и Т-35 весом 50 тонн), а у Гитлера ничего подобного нет, и он вынужден выставлять лучшее, что у него нашлось — средние T-III и T-IV весом 20-21 тонна. Я бы не стал их сравнивать, если бы на вооружении германской армии было хоть что-нибудь более достойное. Но достойного не было. Германия к войне вообще никак не готовилась. Поэтому война сводила советский KB с тем, что было лучшего в германской армии. И война делала свои сравнения.
Слово свидетелю. Генерал армии К.Н.Галицкий описывает бой одного советского тяжелого KB с тремя средними германскими танками T-III: два выстрела KB — и два германских танка разбиты, а третий германский танк решил уйти, но при переезде через канаву его двигатель заглох. KB его догнал, въехал на него, «смял своей тяжестью и раздавил, как орех» (Годы суровых испытаний. М.: Наука, 1973. С. 79). Тут же генерал Галицкий описывает другой случай: найден подбитый советский KB, а вокруг
— десять уничтоженных германских танков. В KB попало сорок три снаряда, из которых сорок оставили вмятины и только три пробили броню. Пока германские танки уничтожали один KB, он уничтожил десять германских танков.
Генерал-полковник А.И.Родимцев: «В течение одиннадцати месяцев войны мы не знали случая, чтобы немецкая пушка пробила броню этого танка. Бывало, что танк KB имел 90-100 вмятин от попадавших вражеских снарядов, однако продолжал ходить в бой» (Твои, отечество, сыновья. Киев, 1982. С. 291).
У других советских генералов мы найдем немало подобных примеров.
Так, может, советские генералы, мягко говоря, приукрашивают ситуацию? Нет. В германских сводках того времени — тихая паника: германские танкисты привыкли к тому, что их танки лучшие в мире, а тут вдруг — КВ. Такого они не ожидали. Германские документы того времени достаточно хорошо известны. Их я повторять не буду. Только общий вывод на 1941 год: «KB — самое страшное оружие, с которым когда-либо пришлось встречаться солдату в бою. Противотанковые пушки против него бессильны».
Если мы и германским документам не верим, то обратимся к работам современных западных историков и найдем интересные штрихи к портрету КВ. Британский военный историк Р.Горальски описывает бой одного KB против группы германских танков и противотанковых пушек: в ходе только одного боя KB получил СЕМЬДЕСЯТ прямых попаданий, все снаряды оставили вмятины на броне, но ни один ее не пробил. А мы представим себе тот бой. KB тоже, наверное, огрызался, а одного его снаряда для любого немецкого танка вполне достаточно. С избытком.
Или послушаем американского историка. Его зовут Стивен Залога. Его книги рекомендую всем: за рубежом лучшего знатока истории советских танков в мире нет. Он приводит пример, когда один KB уничтожил восемь германских танков, получил с очень короткой дистанции тридцать прямых попаданий, но ни один снаряд броню не пробил (Soviet Heavy Tanks. London: Osprey, 1981. P. 12-13). Тут же другой пример, видимо, феноменальный: один KB давит немецкую противотанковую батарею, с коротких дистанций получает ДВЕСТИ прямых попаданий противотанковыми снарядами, завершает свое правое дело и целым выходит из боя.
Но и это не все. Залога приводит еще пример. Как известно, германские танковые войска были разделены в начале войны на четыре танковые группы, которые вскоре преобразовали в танковые армии. Так вот: в июне 1941 года в Литве, в районе города Рассеняй, один советский KB в течение суток сдерживал наступление 4-й германской танковой группы.
Танковая группа — это четверть всех германских танковых войск. Один советский танк против германской танковой армии. Неизвестный старший сержант против генерал-полковника Гепнера. Но удивляться тут нечему: старший сержант из той армии, которая готовилась к войне, у старшего сержанта — один тяжелый KB, а германский генерал-полковник готовился к легким победам, к опереточной войне, у германского генерал-полковника тяжелых танков…
И вот теперь «Красная звезда» нам рассказывает истории о подавляющем германском превосходстве.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.
Продолжение на ЛитРес
Читайте также
Глава 1 Сколько нужно танков?
Глава 1 Сколько нужно танков? 24 000 и 3300? Целая пропасть между этими двумя цифрами, верно? Мало кто задумывается, что в них заключена не одна загадка, а две. И если первая: почему у СССР было так много танков? — известна всем, то второй вопрос: «почему же у немцев было так мало?»
Глава 2 Так сколько же их было?
Глава 2 Так сколько же их было? Качалось бы, вопрос довольно странный. Количество танков у СССР и Германии на 22.06.1941 давным-давно известно всем интересующимся. Да к чему далеко ходить — наша же первая глава начиналась с этих цифр. 24 000 и 3300.Однако давайте попробуем копнуть
Глава 7. Сколько грузовиков было у Гитлера?
Глава 7. Сколько грузовиков было у Гитлера? Каждый 10-й человек в действующей армии — водитель машины. На 4,2 млн. человек (общая численность армии) — 420 тыс. машин. Ф. Гальдер. Военный дневник. Запись от 20 марта 1940 года В этой главе пойдет речь о столь любимой многими
Глава 11. Сколько «ныряющих» танков было у Сталина?
Глава 11. Сколько «ныряющих» танков было у Сталина? Историю техники у нас обычно пишут те, кто эту технику делал или был близок к ВПК. Они вполне логично объясняют наши технические решения, пути развития отечественной техники. Хотя помимо нашего национального пути могли
Сколько было трупов и сколько расстрельных команд?
Сколько было трупов и сколько расстрельных команд? Четыре года Светику, Он любит арифметику. Агния Барто Арифметику надо любить, это великая наука. Вот, например, самый простой вопрос: сколько поляков было расстреляно в Катынском лесу? Эта цифра разнится очень сильно. В
Глава 18. Сколько лет было Ною?
Глава 18. Сколько лет было Ною? Сопоставление приводимых в Библии сведений о возрасте ветхозаветных долгожителей наводит на любопытную мысль. Когда в III веке новой эры греки переводили Книгу Бытия с древнеарамейского на греческий язык, то толкователи древних манускриптов
Сколько танков нужно было Сталину?
Сколько танков нужно было Сталину? В самом деле, а сколько же танков нужно было Сталину, чтобы просто отбиться? Не для «броска в Европу по автобанам», а просто для того, чтобы СССР не разделил судьбу Польши и Франции? Ведь ему для этого ни в коем случае не нужны укрепрайоны и
Глава 1 Сколько было сыновей у князя Владимира
Глава 1 Сколько было сыновей у князя Владимира Со времени пришествия варягов в 862 г. борьба за власть на Руси сводилась к убийству конкурентов. При этом соперникам удавалось избегать полномасштабных боевых действий.Согласно «Повести временных лет», во времена Рюрика в
Глава 7 Сколько грузовиков было у Гитлера?
Глава 7 Сколько грузовиков было у Гитлера? Каждый 10-й человек в действующей армии — водитель машины. На 4,2 млн человек (общая численность армии) — 420 тыс. машин. Ф. Гальдер. Военный дневник. Запись от 20 марта 1940 года В этой главе пойдет речь о столь любимой многими процедуре
Глава 11 Сколько «ныряющих» танков было у Сталина?
Глава 11 Сколько «ныряющих» танков было у Сталина? Историю техники у нас обычно пишут те, кто эту технику делал или был близок к ВПК. Они вполне логично объясняют наши технические решения, пути развития отечественной техники. Хотя помимо нашего национального пути могли
Глава II Сколько было общественно-экономических формаций
Глава II Сколько было общественно-экономических формаций Идея о существовании в истории всего двух общественно-экономических формаций — рабства и капитализма — не моя. Автор ее еще в советское время по понятным причинам просил меня не особенно распространяться на эту
Глава 4 Строительство Москвы описано в Библии как восстановление Иерусалима Сколько было Иерусалимов и где они были построены
Глава 4 Строительство Москвы описано в Библии как восстановление Иерусалима Сколько было Иерусалимов и где они были построены 4.1. Название «Иерусалим» в разное время применялось к разным городам У средневекового человека был непривычный для нас РЕЛИГИОЗНЫЙ ВЗГЛЯД НА
Глава 3 А СКОЛЬКО ЖЕ БЫЛО ЖЕРТВ «ГОЛОДОМОРА»?
Глава 3 А СКОЛЬКО ЖЕ БЫЛО ЖЕРТВ «ГОЛОДОМОРА»? Вопрос о числе жертв стал ареной манипуляционной борьбы, особенно на Украине. Непрерывно прокручиваемый украинскими националистами вопрос о миллионах умерших от «голодомора» на Украине с упоминанием умопомрачительных цифр
Глава 12. А СКОЛЬКО КОЛОНН-ТО БЫЛО?
Глава 12. А СКОЛЬКО КОЛОНН-ТО БЫЛО? Главную тему, главный термин этой книги — «Большая война», «Право Большой войны», отменяющее «Постулат Клаузевица» (о «продолжении политики другими средствами»), — я намерен проиллюстрировать всеми мне доступными примерами, раскрыть
Глава 4 Сколько было партизан?
Глава 4 Сколько было партизан? Отвечая на этот вопрос, И.Г. Старинов приводил следующие данные:«Уже к осени 1941 года на оккупированную часть Ленинградской области было переброшено 18 тысяч партизан, в том числе 6 партизанских полков общей численностью до 8 тысяч человек. К
Сколько вам понадобится танков?
Сколько вам понадобится танков? Форма обсуждения предлагалась следующая:Нужно было подготовить вопросы от каждой фракции и озвучить их на встрече. Я, как отвечающий во фракции за экономику, подготовил набор вопросов. Его мы очень активно обсуждали на своем заседании.
Немецкие танки
Германия вступила во Вторую мировую войну с танковым парком, насчитывающим около 3200 машин. Это были легкие танки Т-I и Т-II различных модификаций, а также средние танки Т-III и Т-IV. Немецкие танки создавались, как средство реализации концепции «молниеносной войны», поэтому они вооружались преимущественно малокалиберными автоматическими и полуавтоматическими пушками, а также пулеметами, способными создать на близких расстояниях зону огня, необходимую для поражения и деморализации живой силы противника, а высокая скорость танков являлась главным фактором стремительного и глубокого прорыва в глубь территории противника.
Опыт боевых действий в Польше и Западной Европе выявил низкие боевые качества 37- и 75-мм короткоствольных пушек средних немецких танков, а также недостаточную броневую защиту всех танков. В ходе боев на советско-германском фронте эти недостатки привели к снятию с вооружения танков Т-I, Т-II и Т-III, а также к необходимости радикальной модернизации оставшегося на вооружении танка Т-IV. На фоне общего провала концепции «молниеносной войны» немецкое руководство было вынуждено срочно перевооружать свои бронетанковые войска, то есть переходить на производство принципиально новых типов танков. В 1943 году появились немецкие танки Т-V «Пантера» и Т-VI «Тигр», а позднее и танк «Королевский Тигр» (Т-VI «Тигр В»). Однако немецким конструкторам не удалось в своих новых разработках добиться тех высоких качеств, которыми обладали советские танки.
Для немецкого танкостроения периода второй мировой войны было характерно:
- использование танков трех типов: легких — весом до 9 т; средних — весом до 26 т; тяжелых — весом от 45 до 70 т;
- создание и использование большого количества самоходных артиллерийских установок с широким использованием для этой цели устаревшей и трофейной бронетанковой техники;
- использование, начиная с 1942 г., в танках и САУ мощных для того времени артиллерийских систем калибра 75,88 и 128 мм;
- использование при создании бронетанковой техники главным образом четырехтактных бензиновых двигателей мощностью до 600 л.с.;
- выпуск и широкое применение большого количества бронеавтомобилей, бронетранспортеров различного назначения;
- низкая маневренность тяжелых машин на местности, недостаточная надежность ходовой части;
- расположение в ходовой части катков с индивидуальной торсионной подвеской в шахматном порядке.
Всего за вторую мировую войну было выпущено 53800 немецких танков и САУ. Основными тактическими соединениями подвижных (танковых) войск Германии были танковые и моторизованные дивизии. Танковая дивизия в сентябре 1939 г. состояла из танковой и моторизованной бригад, артиллерийского полка, мотоциклетно-стрелкового, разведывательного и саперного батальонов, истребительно-противотанкового дивизиона, батальона связи и типовых служб. В ней насчитывалось 11,7 тысяч человек личного состава, 324 танка и 130 орудий и минометов. В ходе второй мировой войны в связи с большими потерями живой силы и техники на советско-германском фронте из дивизии были исключены штабы бригад, два танковых и мотоциклетно-стрелковый батальоны, а включены зенитный и танково-истребительный дивизионы. При этом в ходе войны наблюдалась тенденция сокращения числа танков в дивизии:
- в 1939 г. было 324 немецких танка,
- в 1941 г. — 150-221,
- в 1943 г. — 100-150,
- в 1945 г. — 45 единиц.
Всего в 1941-1945 гг. было сформировано 26 танковых дивизий. Моторизованные дивизии предназначались для совместных действий с танковыми дивизиями и состояли из трех моторизованных и одного артиллерийского полков, разведывательного и саперного батальонов, батальона связи и истребительно-противотанкового дивизиона. В дивизии было 16,4 тысячи человек личного состава, 282 орудия и миномета, около 4 тысяч автомашин и мотоциклов. Танков в ней не было. В ходе второй мировой войны из ее состава был исключен один моторизованный полк. Всего было сформировано 17 моторизованных дивизий. Танковые и моторизованные дивизии, а также общевойсковые соединения объединялись в моторизованные (с 1942 года — танковые) корпуса. Высшим объединением подвижных войск была танковая группа. В начале 1942 г. имевшиеся четыре танковые группы были преобразованы в танковые армии. Всего в годы Второй мировой войны было сформировано 7 управлений танковых армий.
Статистические данные по танкам Второй Мировой
Буду признателен за любую помощь с интересными источниками информации по данной теме.
I. ПРОИЗВОДСТВО ТАНКОВ ДО ВОЙНЫ.
По данным справочника Николая Симонова «Военно-промышленный комплекс СССР в 20-50 годы» в СССР было произведено танков по годам:
1930 — 170
1931 — 740
1932 – 3038
1933 – 3509
1934 – 3565
1935 — 3055
1936 – 4804
1937 – 1559
1938 – 2271
1939 – 2985
1940 – 2790
1941 (два квартала) – 2413
Производство танков в Германии по годам:
До 1934 производства танков нет.
С 1934 по 1937 г. – 1876
1938 – 804
1939 – 743
1940 – 1559
1941 (весь год) – 3153.
II. В СТРОЮ К 22 ИЮНЯ 1941.
По данным Статистического сборника № 1 «Боевой и численный состав Вооруженных Сил СССР в период Великой Отечественной войны» (1994 г. Воениздат), на 1 июня 1941 года в Красной Армии числилось более 25 000 танков. В июне 1941 года было произведено еще 305 танков.
Типы танков и их количество, в скобках — исправные:
Т-34 (76 мм пушка) — 1030 шт. (1029 шт.)
КВ -1 (76 мм пушка) — 412 шт. (410 шт.)
КВ -2 (152 мм гаубица) — 135 шт. (134 шт.)
Т-35 (76 мм пушка, 2 пушки 45 мм) — 59 шт. (42 шт.)
Т-28 (76 мм пушка) — 442 шт. (292 шт.)
БТ -7М (45 мм пушка) — 704 шт. (688 шт.)
БТ-7 (45 мм пушка) — 4563 шт. (3791 шт.)
БТ-5 (45 мм пушка) — 1688 шт. (1261 шт.)
БТ-2 (37мм пушка) — 594 шт. (492 шт.)
Т-26 (45 мм пушка) — 9998 шт. (8423 шт.)
Т-40 (2 пулемета 12,7 мм и 7,62 мм) — 160 шт. (159 шт.)
Т-38 (1 пулемет 7,62 мм) — 1129 шт. (733 шт.)
Т-37 (1 пулемет 7,62 мм) — 2331 шт. (1483 шт.)
Т-27 (1 пулемет 7,62 мм) — 2376 шт. (1060 шт.)
Су-5 (1 пушка 76 мм) — 28 шт. (16 шт.)
Итого: 25 621 танк, из них 19 997 исправных (боеготовых) — более 78%.
III. ПРОИЗВОДСТВО В ГОДЫ ВОЙНЫ.
Производство танков и САУ в СССР и Германии в 1941 — 1945 годах (источник: https://www.bonuscodewot.ru/main/1138-proizvodstvo-tankov-i-sau-v-sssr-v-1941-1945-godah.html):
1941 год — 6590
1942 год — 24445
1943 год — 30100
1944 год — 33274
первое полугодие 1945 — 15450
Поставки в СССР танков по ленд-лизу: из США было получено 6313; из Британии — 4529.
Германия:
1941 год — 3805
1942 год — 6189
1943 год — 10700
1944 год – 18300
Pz Kpfw I: до 1939 — 1493; 1942 — 70; всего — 1563
Pz Kpfw II: до 1939 — 1001; 1939 — 246; 1940 — 9; 1941 — 236; 1942 — 322; всего — 1814
Pz Kpfw 35(t): 1939 — 219; всего — 219.
Pz Kpfw 38(t): 1939 — 150; 1940 — 370; 1941 — 698; 1942 — 193; всего — 1411.
Pz Kpfw III: до 1939 — 71; 1939 — 206; 1940 — 916; 1941 — 1998; 1942 — 2693; 1943 — 265; 1944 — 8, всего — 6157.
Pz Kpfw IV: до 1939 — 115; 1939 — 141; 1940 — 278; 1941 — 467; 1942 — 1019; 1943 — 3013; 1944 — 3126; 1945 — 385; всего — 8544.
Pz Kpfw V: 1943 — 1768; 1944 — 3749; 1945 — 459; всего — 5976.
Pz Kpfw VI «Тигр»: 1942 — 89; 1943 — 647; 1944 — 623; всего — 1359.
Pz Kpfw «Тигр II»: 1944 — 377; 1945 — 112; всего — 489.
Pz Kpfw M13 и M14: 1943 — 23; всего — 23.
Pz Kpfw M15: 1943 — 90; всего — 90.
Pz Kpfw P40: 1944 — 100; всего — 100.
Всего: до 1939 — 2683; 1939 — 962; 1940 — 1573; 1941 — 3399; 1942 — 4386; 1943 — 5813;
1944 — 7983; 1945 — 956: всего — 27683.
«Истребители танков», всего — 5120.
Pz Jag «Ferdinand»: 1943 – 90; всего – 90.
Jagdpanzer 38(t): 1944 – 1457; 1945 – 1127; всего – 2584.
Jagdpanzer IV: 1945 – 769; всего – 769.
Pz IV/70(V): 1944 – 560; 1945 – 370; всего – 930.
Pz IV/70(A): 1944 – 207; 1945 — 71; всего – 278.
«Jagdpanther»: 1944 -226; 1945 – 166; всего – 392.
«Jagdtiger»: 1944 – 61; 1945 – 16; всего – 77.
Штурмовые орудия, всего — 10960.
StuK (7,5cm L/24): 1940 – 184; 1941 – 548; 1942 – 90; всего – 822.
StuG III (7,5cm L/43 и L/48): 1942 – 699; 1943 – 3011; 1944 – 4013; 1945 – 864; всего – 8587.
StuG IV : 1943 – 31; 1944 – 1006; 1945 – 102; всего – 1139.
StuG L6 (4,7cm 47/32): 1943 – 78; всего – 78.
StuG M42(i) (7,5cm 75/18 или 75/34): 1943 – 159; 1944 – 135; всего – 294.
StuG M43(i) (7,5cm 75/34 или 75/46): 1944 – 18: 1945 – 22; всего – 40.
Командирские танки Pz BefWg (всего): 739.
Огнеметные танки (всего): 345.
САУ (всего): 2358.
Итоговые цифры за войну (источник: http://oldadmiral.livejournal.com/24595.html)
Производство бронетехники в США: танки и САУ — 88410; БТР и БА — 123683.
Производство бронетехники в Британии: танки и САУ – 33574; БТР и БА – 136991.
Производство бронетехники в СССР: танки и САУ – 105251; БА – 8505.
Производство бронетехники в Германии: танки и САУ — 46857; БТР и БА – 26651.
IV. ПОТЕРИ В ГОДЫ ВОЙНЫ.
После войны ГБТУ провело исследование о причинах поражения наших танков. На долю противотанковой артиллерии пришлось около 60%, в боях с танками потеряно 20%, гаубичная артиллерия уничтожила 5%, на минах подорвалось 5%, на долю авиации и противотанковых средств пехоты пришлось 10%.