Запрет на экспорт дизеля и бензина: что теперь будет с акциями нефтяников
Правительство ввело запрет на экспорт бензина и дизеля. Это решение объясняется намерением стабилизировать цены на топливо внутри страны. Как это скажется на бизнесе нефтяников и акциях нефтяных компаний?
Кабмин ввел временный запрет на экспорт российского дизеля и бензина, пытаясь таким образом стабилизировать цены на топливо внутри страны и насытить рынок. Ограничения вступили в силу 21 сентября, однако в течение какого срока они будут действовать, в постановлении правительства не указано.
Из запрета есть ряд исключений, например, он не распространяется на поставки по межправительственным соглашениям, для гуманитарной помощи, на международные транзитные перевозки, на топливо, вывозимое для «обеспечения деятельности воинских формирований» России за рубежом, для обеспечения деятельности российских организаций на Байконуре, Шпицбергене, а также на поставки топлива в непризнанные Абхазию и Южную Осетию.
Акции российских нефтяных компаний на новостях о новых ограничениях в конце прошлой недели снижались. Эту неделю они также начали преимущественно снижением. Насколько значимым будет влияние нового запрета на бизнес нефтяных компаний и котировки их акций?
На ком отразится запрет
Запрет экспорта дизельного топлива и бензина ударит по всем игрокам российского рынка, считает директор департамента по работе с акциями УК «Система Капитал» Константин Асатуров. «Даже те компании, которые экспортируют не так много светлых нефтепродуктов (к ним относится бензин, дизель, авиакеросин и другие премиальные нефтепродукты), столкнутся с растущей конкуренцией и снижением цен на внутреннем рынке», — говорит он. По его мнению, наиболее пострадавшими от запрета будут «Лукойл», «Татнефть» и «Газпром нефть», поскольку у всех трех компаний высока доля продуктов нефтепереработки по отношению к объемам добытой нефти. При этом «Сургутнефтегаз» и «Роснефть» последствия ограничений затронут меньше.
В свою очередь, начальник аналитического отдела Россельхозбанка Александр Фетисов обращает внимание не на объем продуктов нефтепереработки по отношению добыче, а на их долю в экспортной выручке. По его оценке, меньше пострадают «Лукойл», «Газпром нефть» и «Роснефти» — те компании, у который доля экспорта нефтепродуктов относительно невелика в общем объеме выручки. В то же время «Сургутнефтегаз» и «Татнефть» могут почувствовать на себе действие запрета сильнее, считает Фетисов.
Все дело в сроках
Масштаб негатива для нефтяников будет напрямую зависеть от того, как долго продлится запрет, говорит аналитик ФГ «Финам» Сергей Кауфман. «Если запрет на экспорт будет введен на срок 12 месяцев, то, по нашим оценкам, наиболее пострадавшие компании могут потерять до 13% EBITDA. При этом введение подобных мер более чем на месяц грозит затовариванием российского рынка, на фоне чего мы ожидаем смягчения или отмены ограничений в ближайшие недели. Краткосрочный запрет снизит EBITDA нефтяников не более чем на 1,1% и не окажет значительного влияния на акции», — говорит Кауфман.
Такую же оценку дает Константин Асатуров — он прогнозирует, что запрет продлится не более одного-двух месяцев, соответственно, EBITDA нефтяников упадет на 1−2% за 2023 год. С тем, что запрет будет краткосрочным, соглашается и старший аналитик «БКС Мир инвестиций» Рональд Смит. «Мы ожидаем, что ограничения продлятся всего несколько недель, после чего будет введена более сложная система контроля, позволяющая возобновить экспорт, но, вероятно, только крупным НПЗ», — говорит он.
Что с акциями?
Несмотря на временный запрет на экспорт дизеля и бензина, акции нефтяных компаний остаются привлекательными, считает аналитик ИК «Велес Капитал» Елена Кожухова. «Общая привлекательность российского нефтяного сектора в среднесрочной перспективе скорее будет определяться ценами на нефть и дивидендными ожиданиями. Оба фактора на данный момент представляются умеренно оптимистичными», — говорит она.
Акции нефтяных компаний остаются в числе самых привлекательных бумаг на фондовом рынке, говорит Константин Асатуров из «Системы Капитал». Слабый рубль и рост цен на нефть позволяют им справляться с возросшей налоговой нагрузкой и продолжать платить достаточно высокие дивиденды. В среднесрочной перспективе, по его мнению, наиболее интересными могут быть акции «Лукойла», «Роснефти» и «Газпром нефти».
Фетисов из Россельхозбанка отмечает из числа наиболее ликвидных бумаг акции «Лукойла» и «Роснефти».
Кауфман из «Финама» выделяет бумаги «Транснефти» и «Лукойла». В первом случае на руку компании играет индексация тарифов на транспортировку нефти, а также увеличение дальности транспортировки. Дополнительным драйвером станет одобренный сплит акций, который привлечет розничных инвесторов. «Лукойл» же выигрывает от аномально высоких цен на нефть Urals. Кроме того, «Лукойл» может выплатить крупные дивиденды, добавляет Кауфман. Дивидендная доходность по этим акциям, по оценкам «Финама», может составить 18%.
На челябинских АЗС возникли перебои с топливом. Кое-где бензина нет уже несколько дней
После новости о приостановке продажи топлива на некоторых челябинских АЗС читатели 74.RU прислали в редакцию сразу несколько жалоб на отсутствие бензина и дизтоплива на ряде заправок. Мы проехали по указанным адресам, информация подтвердилась. Например, временно отсутствовало топливо на ряде АЗС «Лукойл» и BNP («Башкирские нефтепродукты»). О дефиците топлива говорили не только в Челябинске, но и в других городах и районах области. И всё это происходило на фоне введенного в прошлый четверг ограничения на экспорт нефтепродуктов. Мы спросили у участников рынка, ждать ли улучшения ситуации?
Охота за бензином
Массового дефицита топлива в Челябинске нет, но периодически то одна, то другая АЗС временно прекращает продажу одного или нескольких видов бензина. Многие автомобилисты отметили проблемы в сети «Лукойл», например, в выходные на стеле АЗС на пересечении Свердловского проспекта с Братьев Кашириных отсутствовали ценники всех видов топлива, кроме дизельного. Временные сбои фиксировались и на других заправках.
АЗС «Лукойл» на Университетской Набережной: если в субботу не было АИ-92, то накануне знаки висели на пистолетах с дизтопливом и АИ-95
Фото: читатель 74.RU
АЗС «Лукойл» на проспекте Победы вечером 23 сентября. При этом утром там были все виды топлива
Фото: читатель 74.RU
А вот та же АЗС «Лукойл» в пятницу вечером: не было ни одного вида топлива
Фото: читатель 74.RU
АЗС «Лукойл» на пересечении Салтыкова и Профинтерна: нет дизтоплива и АИ-92
Фото: читатель 74.RU
Читатели сообщают о длительных простоях заправок сети BNP («Башкирские нефтепродукты»), которые, по их словам, длятся уже около трех недель.
На многих АЗС BNP топлива нет уже много дней
Фото: читатель 74.RU
Также мы получили сообщения от жителей области. Вот, например, пишет профессиональный водитель:
— Работаю в транспортной компании, наш автобус не могли заправить, так как не было дизтоплива в Фершампенуазе — ни на «Лукойле», ни на соседних АЗС.
Один читатель отметил перебои с поставками дизтоплива на АЗС в Троицке и Коркино.
«Нужно ехать за 1000 километров»
Правительство ввело временное ограничение на экспорт нефтепродуктов. Именно дисбаланс в пользу заграничных поставок топлива считается главной причиной его удорожания с мая по сентябрь 2023 года и перебоев с поставками. Рынок отреагировал быстрым снижением биржевых цен: так, стоимость АИ-95 упала ниже 60 тысяч рублей за тонну, хотя в начале сентября переваливала за 75 тысяч рублей. Однако на самих АЗС отмечают, что если данные меры и помогут рынку, то не сразу: нужно время, чтобы подешевевшее топливо дошло до розницы.
В компании BNP подтвердили, что в данный момент не продают топливо в розницу.
— Причина этого явления — как у всех: в стране топливный кризис, очень высокие цены на топливо и ограниченное его количество. Мы не «Лукойл» и не «Газпромнефть», у нас всего 25 АЗС по Челябинской и Свердловской области, мы не можем закупать его для розницы по таким ценам, — ответили в BNP. — Наши АЗС работают в режиме обслуживания топливных карт по госконтрактам с юрлицами. В минимальном объеме топливо мы подвозим, чтобы выполнять условия госконтрактов. К сожалению, вот так.
В компании отметили снижение биржевых цен, но подчеркнули, что мгновенно ситуация не изменится:
— К сожалению, пока ограничение на экспорт нефтепродуктов на нашу ситуацию не повлияло. Цены на бирже в Санкт-Петербурге снизились, но ехать оттуда продукт будет не менее трех недель. На внутреннем рынке оптовая цена пока не поменялась. Посмотрим, что будет на этой неделе. Пока у нас просто нет физической возможности закупать топливо по таким ценам.
Колонки АЗС BNP не работают неделями, и в компании надеются, что скоро удастся их перезапустить
Фото: Наталья Лапцевич
Специалисты BNP говорят, что осложнилась закупка топлива с местных нефтебаз.
— Раньше у нас была возможность привезти топливо с нефтебаз в районе 300 километров от Челябинска, сейчас нужно ехать порядка 1000 километров, так как на ближайших нефтебазах топлива нет в наличии, — утверждают в BNP. — Наши поставщики в режиме ожидания, не закупают его, понимают, что проблематично будет реализовать по такой цене. Клиенты, к сожалению, воспринимают всё так, словно мы в тяжелые времена решили на них заработать. Будто мы поднимаем ценник, чтобы навариться. Но те, кто грамотный, понимают, что мы не можем поставить ценник меньше, потому что просто будем торговать себе в убыток. Очень надеемся, что ситуация нормализуется.
«Цена быстро не упадет»
В сети АЗС Price также отметили снижение биржевых цен.
— Да, цена сильно откатилась, надо только купить и дождаться, когда придет, — пояснили в компании. — Минимум месяц надо. На местных базах цена так быстро не упадет, оптовикам надо же старые запасы распродать, хотя чуть-чуть, наверное, снизится. Сильно взвинтили оптовые цены. Но они всё равно не упадут в тех пропорциях, что биржевая цена. Пока не реализуют всё топливо по старым ценам, вряд ли сильно что-то изменится.
На АЗС Price вынужденно держат стоимость топлива выше, чем у сетей ВИНКов, которые имеют возможность искусственно сдерживать розничную цену
Фото: Наталья Лапцевич
Cеть АЗС Price продолжает работу и надеется продержаться до момента, когда баланс оптовых и розничных цен выровняется и поставки станут стабильнее:
— Выбора у нас нет. У нас еще есть вагоны, заказанные по дорогим ценам, так что изменения если и будут, то не кардинальные пока.
Ранее в Price приводили примеры оптовых цен на уральских нефтебазах. Например, бензин АИ-95 стоит 82,2 тысячи рублей за тонну, а это 61,7 рубля за литр. При таком уровне для нормальной работы АЗС нужна розничная цена АИ-95 на уровне 65–67 рублей за литр. Аналогична ситуация с другими видами топлива.
В пятницу, 22 сентября, мы обратились за комментарием в компанию «Лукойл». Ответ компании мы опубликуем сразу, как он поступит в редакцию.
73 рубля за литр АИ-95
Темпы подорожания топлива за неделю, с 11 по 17 сентября, возросли еще сильнее. Бензин АИ-92 прибавил сразу 74 копейки за литр (данные Росстата по стране в целом), АИ-95 — на 86 копеек. Это вдвое выше, чем темп удорожания предыдущей недели: тогда были 35 копеек и 39 копеек соответственно. Сильнее всего за неделю подорожало дизтопливо: сразу на 1,32 рубля за литр (данные Росстата по стране в целом). В УрФО прибавка чуть меньше — 1,09 рубля.
При этом с июня по май 2023 года недельный рост цен на топливо был на порядок ниже и составлял 2–3 копейки в неделю. Последний раз топливо прибавляло более 50 копеек в неделю в момент бензинового кризиса 2018 года, который остановили временным снижением акцизов.
АЗС «Лукойл» на Университетской Набережной. В субботу утром здесь выстроилась очередь из машин
Фото: Артем Краснов
Вице-президент Национального автомобильного союза Антон Шапарин выложил фотографию московской АЗС Shell, где особенно примечательна цена бензина АИ-95 и дизтоплива. Он написал:
— Заправка Shell, 18 сентября, до закрытия экспорта нефтепродуктов стоит 72,89 рубля за литр, дизтопливо — 72,89 рубля за литр. Заправка Shell, 25 сентября, после закрытия экспорта нефтепродуктов: 95 стоит 73,29 рубля за литр, дизтопливо — 73,19 рубля за литр. Поборолись с ростом цен в розничном сегменте.
Бензин не прошел пограничный контроль
Правительство ввело временные ограничения на экспорт автомобильного бензина и дизельного топлива. Соответствующее постановление подписал премьер-министр Михаил Мишустин.
«Решение принято для стабилизации цен на топливо на внутреннем рынке», — говорится в сообщении пресс-службы правительства. Ограничение вступало в силу с 21 сентября.
В Минэнерго пояснили, что ограничения позволят пресечь серый экспорт топлива (когда участники рынка покупают его на внутреннем рынке по внутрироссийским ценам и продают за рубежом по более высоким) и насытить внутренний рынок, увеличив предложение, что может привести к дополнительному снижению цен. О продолжительности действия запрета власти не сообщили.
Накануне, 20 сентября, вице-премьер Александр Новак анонсировал «более кардинальные меры», чтобы повлиять на топливный кризис, а чуть ранее первый замглавы Минэнерго Павел Сорокин заявил о том, что правительство в ближайшие дни предпримет «радикальные шаги» по прекращению серого экспорта нефтепродуктов.
В 2022 году экспорт бензина из России составил 5,2 млн т. В первом полугодии 2023 года он достиг 3,5 млн т, увеличившись на 30%.
Исключения из запрета
Согласно постановлению Мишустина, временный запрет на экспорт бензина и дизеля не касается поставок в страны ЕАЭС (кроме России туда входят Казахстан, Белоруссия, Армения и Киргизия), Абхазию и Южную Осетию. Ограничения не распространяются на поставки в рамках межправительственных соглашений и транзитных перевозок, а также в целях оказания гуманитарной помощи и обеспечения деятельности воинских формирований России на территориях иностранных государств и на товары физических лиц для личного пользования.
Почему был введен запрет
Новак заявлял, что Минэнерго подготовило «более кардинальные меры», хотя сейчас на рынке нет дефицита нефтепродуктов, производство растет, а оптовые цены уже пошли вниз. «Если понадобится более кардинальное решение, которое мы обсуждаем на совещаниях, то готовы будем [его] применить», — сказал вице-премьер. А Сорокин уточнял, что помимо «радикальных шагов» по прекращению серого экспорта правительство подготовит системные меры, для того чтобы не допустить топливный дефицит в будущем.
Проблему с ценами на бензин в середине сентября прокомментировал президент Владимир Путин: по его мнению, правительство «не среагировало своевременно» на изменения на мировом рынке в связи с ростом цен на нефть. «Но это регулируемая позиция, мы вчера только с главой [«Роснефти»] Игорем Ивановичем Сечиным разговаривали. У него своя позиция на этот счет есть. Но в целом производители и правительство договорились, как будут действовать в ближайшее время», — сказал тогда он.
Оптовая стоимость бензина начала резкий рост весной 2023 года после того, как глава Минфина Антон Силуанов заявил о планах снизить вдвое компенсации нефтяным компаниям за сдерживание цен на нефтепродукты на внутреннем рынке (топливный демпфер) с 60 млрд до 30 млрд руб. в месяц. В июле Путин подписал соответствующие поправки в Налоговый кодекс. В начале августа также сильно выросли оптовые цены на дизель. По оценкам главы Минэнерго Николая Шульгинова, с начала 2023 года объем серого экспорта топлива достиг нескольких миллионов тонн, при том что в России за первое полугодие 2023 года было произведено 21,8 млн т бензина и 44,1 млн т дизеля.
За оптовыми ценами последовал рост и розничных цен. По подсчетам Росстата, с конца декабря 2022 года до 17 сентября 2023-го накопленный рост стоимости бензина и дизеля составил 9,35 и 9,44% соответственно, а общая накопленная инфляция была лишь чуть выше 4%. В начале сентября цена марки «Премиум-95» в европейской части России на Санкт-Петербургской международной товарно-сырьевой бирже (СПбМТСБ) обновляла рекорды несколько дней и впервые достигла 75 тыс. руб. за тонну. Биржевая стоимость дизеля 19 сентября достигла пиковых в 75,036 тыс. руб. за тонну.
В конце лета появились жалобы на дефицит бензина в Крыму и других регионах России. Глава Севастополя Михаил Развожаев объяснял, что топливо на полуостров доставляют морским транспортом и «любой шторм, ограничения на хождение морского транспорта нарушают график поставок». Но глава Минэнерго Николай Шульгинов пояснял, что ситуация с бензином на юге России «в большей степени связана не с логистическими сложностями, а с тем, что кто-то просто пытался сыграть на ситуации — закрывать заправки, создавая искусственный дефицит».
Помимо временного запрета на экспорт нефтепродуктов власти рассматривали и другие варианты борьбы с высокими ценами на топливо. Одним из них было введение заградительной пошлины в $250 за тонну для всех нефтепродуктов. Сейчас экспортная пошлина для светлых нефтепродуктов и масел составляет $6,4 за тонну, а для темных — $21,4 за тонну. В правительстве обсуждалось также составление списка экспортеров и введение лицензирования экспорта, об этом Шульгинов говорил в августе. Но против списка экспортеров выступало Минэкономразвития, которое взамен предложило лицензировать экспорт, чтобы можно было не публиковать список экспортеров и их агентов (это опасно на фоне западных санкций).
С начала недели падение биржевых цен на бензин составило 7% «только на слухах о мерах на топливном рынке», по дизельному топливу тоже наблюдается снижение биржевых цен, заявил Сорокин в среду, 20 сентября. По результатам торговой сессии на СПбМТСБ 21 сентября цены на бензин и дизтопливо продолжили падение: АИ-92 упал на 5,74%, до 61,883 тыс. руб. за тонну, АИ-95 снизился на 3,97%, до 66,521 тыс. руб. за тонну, а дизтопливо — на 2,15%, до 71,869 тыс. руб. за тонну. При этом основная торговая сессия завершилась в 13:00 мск, еще о того, когда было опубликовано постановление Мишустина о введении временного запрета на экспорт нефтепродуктов.
Накануне глава «Газпром нефти» Александр Дюков, комментируя возможное введение заградительной экспортной пошлины, сказал, что «подобного рода меры, если они недостаточно точно просчитаны, могут привести к дефициту на внутреннем рынке моторных топлив». Из-за резкого увеличения пошлины (или временного запрета на экспорт) снизится эффективность НПЗ в России и, соответственно, уменьшатся объемы переработки нефти. В итоге это может привести к нехватке топлива, заключил он.
Запрет на экспорт бензина и дизель является правильной мерой, поскольку это необходимо для скорейшего насыщения рынка, сказал РБК управляющий партнер компании «Петролеум Трейдинг» (крупный топливный трейдер) Максим Дьяченко. Достижение профицита особенно актуально в преддверие зимы, когда начнутся торги зимним дизелем (в 2022 году на СПбМТСБ они открылись 3 октября).
Казахстан поступает аналогично каждый год, полностью запрещая экспорт нефтепродуктов примерно на два месяца, включая железнодорожные перевозки, чтобы насытить рынок во время ремонта на НПЗ, указывает эксперт. Запрет, который был введен российским правительством, вероятно, продлится также два месяца или даже меньше, прогнозирует он. На текущий момент запрет на экспорт товарного бензина и дизеля является единственно возможной мерой, соглашается зампред наблюдательного совета объединения потребителей и поставщиков энергоресурсов «Надежный партнер» Дмитрий Гусев.
Но длительный период запрета будет означать значительные финансовые потери для производителей, предупреждает управляющий партнер Экспертной группы Veta Илья Жарский. Он считает, что этот маневр нужен правительству для выстраивания дальнейшего компромисса с производителями топлива. ️Уже в пятницу, 22 сентября, Новак проведет очередную встречу с руководителями нефтяных компаний по ситуации на топливном рынке.
Если запрет на экспорт продлится не более трех месяцев, дефицита на рынке не будет, прогнозирует Гусев. Но многое будет зависеть от адаптации экспортеров, оговаривается он. Основным фактором давления на цены остается курс рубля. Если он упадет, то экспортная альтернатива может стать еще более выгодной, поясняет эксперт. Тогда, к примеру, будет эффективнее и выгоднее смешать бензин или дизель с добавками (чтобы товар не попадал под категорию товарного бензина или дизеля) и отправить на экспорт, чем производить товарное топливо и отправлять его на внутренний рынок.
Битва за бензин
Евгения Обухова
редактор отдела экономика и финансы журнала «Эксперт»
24 сентября 2023, 15:02
Правительству и нефтяникам предстоит договориться на новых условиях. Возможно, и тем и другим пора сделать следующий шаг к развитой нефтепереработке
После нескольких недель вербального фехтования — правительство грозило ввести заградительную пошлину на экспорт нефти, нефтяники в ответ предупреждали о дефиците топлива — власть все же решилась на жесткую меру. Двадцать первого сентября были введены «временные ограничения» — фактически запрет — на экспорт бензина и дизтоплива. В правительстве заявили, что это поможет насытить внутренний рынок и в итоге снизить цены на бензин и дизтопливо для потребителей.
Интересно, что всего за день до этого цены на 92-й бензин на бирже и так шли вниз, вице-премьер Александр Новак констатировал, что кардинальные меры будут приняты «по необходимости», но оптовые цены на топливо и так снижаются и «рынок балансируется». Казалось, что ситуация близка к разрешению. Совпадение или нет, но в этот же день было распространено заявление главы «Газпром нефти» Александра Дюкова о риске дефицита топлива в России, если заградительная пошлина все же будет применена. На коротком отрезке это сработает, но если такие меры будут «недостаточно точно просчитаны», это может привести к дефициту на рынке моторных топлив, предупредил глава «Газпром нефти». И уже на следующий день правительство сделало даже более жесткий ход, просто запретив поставки топлива на внешний рынок.
Запрет на экспорт бензина и дизельного топлива из РФ введен бессрочно, заявил замглавы Минэнерго Павел Сорокин. По его словам, недобросовестные участники рынка вывозили «ощутимый объем» топлива. И пока цели не будут достигнуты, запрет снят не будет. Видимо, речь идет о сером импорте, за который нефтяники к тому же получали выплаты из бюджета (об этом ниже).
Готовятся также экспортные пошлины на широкий круг товаров, включающий топливо, привязанные к курсу рубля, — это должно сгладить вечную проблему слишком сильного соблазна поставлять из России на экспорт что угодно в ущерб внутреннему рынку.
Пока не страшно
Оптовые цены на топливо начали беспокоить предприятия еще весной, а летом цены заметно поползли вверх и в рознице.
На Санкт-Петербургской международной товарно-сырьевой бирже (СПБМТСБ) еще в феврале тонна АИ-92 стоила около 33 тыс. рублей, а в середине сентября она подорожала до 70 тыс., рост в два раза. АИ-95 подорожал с 37‒38 тыс. до 76 тыс. рублей за тонну. (см. график 1).
Розница при этом реагировала на такое ралли более чем умеренно: с начала года дизельное топливо на заправках в среднем по стране подорожало на 7,5%, бензин — на 8‒8,5% (см. график 2).
Рискуем вызвать гнев населения, но отметим вот что: хотя именно в 2023 году бензин дорожал примерно вдвое быстрее инфляции, в реальном выражении стоимость топлива последние 17 лет снижается. После 2005 года заметна долгосрочная тенденция отставания динамики цен на бензин (в качестве индикативных цен мы используем среднероссийские розничные котировки самого популярного бензина АИ-92, публикуемые Росстатом) от потребительской инфляции. Исходя из динамики ИПЦ сегодня бензин выглядит недооцененным процентов на десять0. То есть вместо 51,55 рубля на конец августа он должен стоить 56‒57 рублей.
Бурную реакцию сейчас вызвал лишь небольшой «разворот» реальных цен (см. график 3).
Логично предположить, что рост оптовых цен будет и дальше постепенно просачиваться в розницу, тем более что в пересчете на доллары бензин опять-таки сейчас стоит дешевле обычного. Если пересчитать цены бензина в доллары США по текущему курсу, то мы увидим, что в период 2016‒2022 годов эта цена колебалась в интервале 60‒70 центов за литр. По состоянию на конец августа фактическая валютная цена была 53 цента за литр. Таким образом, мы видим, что в валютной метрике недооценка бензина вдвое больше — порядка 20%. Это значит, что бензин еще не отыграл летнюю девальвацию рубля.
Что касается дизеля, то он остается в России значительно дешевле , чем в других странах: на сентябрь 2023 года дизтопливо у нас стоило около 64 центов за литр против 1,1 доллара в Китае, 1,2 доллара в США и почти двух долларов в Германии.
Кстати, в прошлый раз, когда бензин дорожал слишком резво из-за девальвации, весной 2018 года, правительство пошло на снижение акцизов, которые, как известно, составляют значительную долю в цене топлива. Сейчас такой ход невозможен по бюджетным причинам.
Как и положено биржевым ценам, оптовые цены на бензин на СПБМТСБ резко снизились на фоне запрета на экспорт бензина и дизтоплива. Тонна АИ-92 подешевела за день на 10%, а от пиков 18 сентября — на 21%, тонна АИ-95 стоит на 22% меньше, чем на пике в начале сентября.
Хотя в 2023 году бензин дорожал примерно вдвое быстрее инфляции, в реальном выражении стоимость топлива последние 17 лет снижается
Не договорились
К сентябрю одна на другую наложились сразу несколько причин, и все вместе они привели к тому, что бензин сначала раллировал на бирже, а потом недовольство ситуацией выплеснулось в высокие кабинеты.
Начать надо с налогового маневра, который заработал в 2019 году и был призван защитить внутренний рынок от внешних колебаний. До маневра экспортная пошлина традиционно защищала внутренний рынок от высоких цен внешнего рынка, то есть цены на внутреннем рынке были меньше европейских на размер экспортной пошлины и транспортных расходов. Маневр запустил корректировку этой политики — он включал в себя обнуление экспортной пошлины в течение шести лет, внедрение НДД и демпфирующего коэффициента (плавающего акциза), который учитывал долю от разницы между ценой бензина или дизтоплива на внешнем и на внутреннем рынках. Уже тогда экономисты предупреждали, что маневр приведет к росту цен на бензин и не лучшим образом скажется на стимулах к нефтепереработке (см. «Зажигательный маневр», «Эксперт» № 41 за 2018 год). Так и произошло. Цены росли — хотя, как мы уже сказали выше, медленнее инфляции.
Вместе с ценами росли и выплаты из бюджета по демпферу: в прошлом году они превысили феноменальные 2,1 трлн рублей. Демпфер рассчитывается по разнице между экспортной стоимостью топлива и индикативной внутренней ценой. Если эта разница положительная и экспорт становится выгоднее поставок на внутренний рынок — государство платит нефтяным компаниям, если разница отрицательная — нефтяники платят в бюджет (такое произошло в 2020 году). В условиях хронического дефицита бюджета Минфин решил сократить выплаты по демпферу и пересмотрел механизм его расчета, сократив соответствующий коэффициент.
И нельзя сказать, чтобы Минфин был так уж неправ. Еще весной, предупреждая, что топливный демпфер будет «донастроен», министр финансов Антон Силуанов четко сказал: это делается, чтобы снизить маржу нефтепереработчиков и сэкономить бюджету 30 млрд рублей в месяц. «Западных рынков нет», — сказал министр, имея в виду эмбарго на российские нефтепродукты, стоимость нефтепродуктов на западных рынках считалась от Urals, репрезентативной цены на которую тоже больше нет. Зато нефтепереработчики зарабатывают на демпфере.
«Маржа нефтепереработчиков сегодня — восемь тысяч рублей на тонну. Раньше была меньше двух тысяч. Если посмотреть, откуда берется такая маржа, — за счет демпфера. По сути, мы эту маржу нефтепереработчиков из бюджета платим», — констатировал Силуанов.
С 1 сентября 2023 года как раз начал действовать новый коэффициент, так что выплаты по демпферу должны сократиться вдвое от того объема, который нефтяники получали по старой формуле. Именно с начала сентября проблема дорогого топлива стала особенно активно обсуждаться в СМИ и соцсетях. Можно было бы подумать, что нефтяники таким образом давят на правительство, тем более что некоторые эксперты прямо говорили: демпфер сам по себе не работающий механизм настройки цен и регулирования рынка, а часть «негласных договоренностей» правительства и вертикально интегрированных нефтяных компаний (ВИНК). Первое платит из бюджета, вторые держат цены.
Внешний контур
Производство бензина и дизеля в России за семь месяцев 2023 года чуть подросло по сравнению с аналогичным периодом 2022-го. Но и прирост, и часть того, что шло на внутренний рынок, ушло на экспорт — никакое эмбарго не смогло остановить компании, желающие заработать.
Это произошло потому, что, во-первых, резко упал рубль, а во-вторых, ситуация с нефтью и топливом на мировых рынках нагревалась так же быстро, как ситуация с демпфером внутри страны.
Кратко обозначим происходящее: Китай вышел на рекордные закупки нефти в первом полугодии 2023 года, и все ведущие ее поставщики, от России до США, вливают в этот рынок свой товар. Сами же США, например, покупают дизель и керосин на открытом мировом рынке. И продолжат покупать: сырья для дизеля и керосина в мире не хватает. Из американской легкой нефти выходи дизеля меньше, чем бензина. Поставщики тяжелой нефти, из которой выход дизеля большой, это Россия, Венесуэла и Иран, — под санкциями, а мы еще и сокращаем добычу. По данным Bloomberg, запасы дизельного топлива на складах стран ОЭСР упали вдвое с ковидного кризиса. За лето дизтопливо на NYMEX подорожало на 40%.
А на новости, что Россия закрывает экспорт, цены на дизельное топливо в Европе еще подскочили. «Несмотря на то что это лишь временный запрет, его последствия значительны, поскольку Россия остается ключевым экспортером дизельного топлива на мировые рынки», — сказал Алан Гелдер , вице-президент по рынкам нефтепереработки, химической продукции и нефти консалтинговой компании Wood Mackenzie Ltd. Дорожает дизель и в Азии: противостояние российского правительства и ВИНК всколыхнуло весь мир.
С бензином ситуация попроще, но обвал рубля сделал его внешние поставки куда более привлекательными.
«Сейчас экспорт выгоднее поставок на внутренний рынок примерно на 40 процентов, — говорит Алексей Белогорьев, директор по исследованиям Института энергетики и финансов. — В результате экспорт бензина в первом полугодии 2023 года вырос на 58 процентов, или на 1,4 миллиона тонн».
При этом на рынке бензина, в отличие от дизеля, которого мы производим с избытком, у нас относительная небольшая подушка безопасности, то есть объем, который можно перераспределять либо на экспорт, либо на внутренний рынок, объясняет Белогорьев. Так, в 2022 году на экспорт было отгружено чуть больше 11% произведенного бензина (4,8 млн тонн). Для сравнения: экспорт дизельного топлива составляет 41% от объема выпуска (35 млн тонн). Поэтому рынок бензина чрезвычайно чувствителен к росту как внутреннего, так и внешнего спроса. В январе‒июле 2023 года производство бензина, по предварительным данным, выросло на 3,6%, но весь прирост ушел на экспорт, а отгрузки на внутренний рынок, напротив, сократились на 3,7%, несмотря на очевидный рост спроса. Это и обусловило наблюдаемый резкий рост оптовых цен, как биржевых, так и внебиржевых, резюмирует эксперт.
Западных рынков как бы действительно больше нет, но Антон Силуанов не учел, что мировые рынки никуда не делись. Bloomberg приводит статистику по морским потокам топлива из России: до февральского эмбарго мы экспортировали в среднем 1 млн баррелей в день, и большую часть в ЕС. С февраля 2023-го в ЕС поставок нет, но экспорт сохранился на уровне в среднем 1 млн баррелей в день, просто идет в иные европейские страны, Африку, Южную Америку и т. д.
«Несмотря на санкции и прочие ограничения, серые каналы экспорта для российских нефтепродуктов выстроены, они работают, за это боролись, но теперь, с запретом экспорта, использовать их нашим нефтяникам будет сложнее, — говорит начальник управления аналитических исследований “ИВА Партнерс” Дмитрий Александров. — Либо покупатели будут отказываться от покупок, раз у нас могут происходить такие форс-мажоры, либо будут требовать более низкую цену. Создается неопределенность и для независимых продавцов топлива».
Чтобы насытить внутренний рынок, можно было бы применить более тонкие и стимулирующие методы настройки, считает Александров, в том числе, например, временно повысить демпфер с 65 до 110% и с 68 до 115% по дизелю и бензину соответственно, пропорционально мелкооптовой реализации внутри страны, сделав внутренний рынок премиальным, — и все бы могли активнее поставлять на него. Понятно, что полностью при этом контролировать рынок очень сложно, и были опасения, что часть топлива потом будет уходить на экспорт — а демпфер уже выплачен.
Захлебнемся бензином?
Остается надеяться, что, запретив экспорт, правительство хорошо продумало свои дальнейшие шаги, так как у ВИНК в руках масса рычагов воздействия на рынок. К примеру, в силу технологии нефтепереработки произвести бензин, не производя дизель, нельзя — а если рынок дизеля будет затовариваться (напомним, на экспорт идет 40% производимого в стране дизеля), то НПЗ и правда будет проще сократить переработку, что снизит производство бензина.
«Экспорт необходим нефтепереработчикам для поддержания объемов переработки: нельзя просто взять и прекратить экспорт моторных топлив, не сократив по цепочке первичную переработку нефти и выпуск тех же бензина и дизельного топлива, — объясняет Алексей Белогорьев. — Без экспорта как балансирующего фактора большинство российских НПЗ не смогут нормально работать. Поэтому обсуждаемые ограничения на экспорт могут быть лишь временными мерами».
«Запрет на экспорт вовсе не означает, что “лишний” бензин ВИНКи будут непременно продавать на внутреннем рынке, — предупреждает Дмитрий Александров. — Они могут его хранить, могут уменьшить объем переработки, могут, возможно, позже запланированного вывести НПЗ из ремонта, доделывая то, что откладывали раньше».
Что остается в запасе у правительства? Те самые экспортные пошлины, привязанные к курсу, — правда, не очень ясно, будет ли у них кардинальное отличие от демпфера.
Перенастройка всего налогового механизма, раз прежний очевидно не работает. «Мы можем вести политику открытых рынков, экспортировать топливо. Но тогда внутренние цены должны быть такие же, как экспортные, — рассуждает заведующий отделом Института энергетических исследований (ИНЭИ) РАН Вячеслав Кулагин. — Мы пытались построить такую систему с помощью демпфера. Если отказаться от демпфера частично, цены сразу пойдут вверх или нефтепродукты будут утекать за рубеж и внутри образуется дефицит. Это сейчас и происходит». Выходом из ситуации может стать возврат первоначальной политики демпфера либо на внутреннем рынке должны быть созданы особые условия, особое налогообложение. Но вряд ли правительство сейчас, в условиях дефицита, пойдет на снижение акцизов — ситуация с демпфером говорит не в пользу этого варианта.
Можно пойти по пути ужесточения. Например, бороться с серым экспортом топлива. Хотя, учитывая санкционные риски, полностью уйти от серого экспорта нефтепродуктов вряд ли удастся, говорит Белогорьев. Можно закрыть экспорт для большинства игроков. Кулагин напомнил, что в 1990-е годы использовалась схема «спецэкспортеров» — компаний, которым разрешалось экспортировать. Остальные делать этого не могли.
Есть еще вариант не делать ничего: ситуация уляжется сама собой. Учитывая недооцененность бензина в реальном выражении, можно было спокойно дать ценам на топливо еще подрасти, при этом строго следить, чтобы ВИНК не устраивали искусственного дефицита на АЗС в регионах присутствия. Да, ручное управление — но в нефтянке без него никуда. Тем более, напоминает Белогорьев, пики ремонтов НПЗ в этом году пришлись на май‒июнь и август‒сентябрь, плюс зима — традиционно низкий сезон для внутреннего спроса, так что вскоре острота проблемы с дефицитом топлива должна заметно снизиться.
А что, если повысить производство бензина (и, соответственно, дизеля) в расчете на большее насыщение внутреннего рынка и занятие доли на внешнем, раз уж момент такой подходящий?
В таком случае придется как-то стимулировать ВИНК к строительству НПЗ — причем изобретать для этого новые стимулы вместо привычных в нашей экономике условных «договоров на поставку мощности», когда рыночным игрокам правительство платит за то, чтобы они повышали производительность и уровень передела. Конкретно с нефтянкой это может означать работу сразу по нескольким направлениям, включая развитие нефтехимии, которая могла бы «подхватывать» продукты НПЗ, если конъюнктура на внешних рынках поменялась.
Экспорт бензина в этом году резко вырос — потому что, во-первых, резко упал рубль, а вовторых, ситуация с нефтью и топливом на мировых рынках нагревалась так же быстро, как ситуация с демпфером внутри страны
«Теоретически еще повысить эффективность и увеличить объемы нашей нефтепереработки можно было бы, запустив расширенную переработку остатков, — рассуждает Дмитрий Александров. — Но ни это, ни строительство новых НПЗ при текущих налоговых акцентах не имеет для ВИНК особого экономического смысла — они зарабатывают до сих пор на добыче». Переработка — это огромные капзатраты, проблемы с технологиями, потому что ни один большой западный игрок больше не придет и «под ключ» не построит, надо что-то изобретать либо везти «с востока», продолжает эксперт. При том что рентабельность в сегменте небольшая, а регулирование непредсказуемое и в целом не стимулирующее. «Да, на мировом топливном рынке периодически возникают перекосы спроса/предложения, но проблема в том, что длится такой перекос несколько кварталов, а ты все это время будешь только согласовывать строительство новых мощностей, а когда согласуешь — перекоса может уже и не быть, — объясняет Александров. — К примеру, если нефть будет по сто, и мы, и Саудовская Аравия можем снова увеличить добычу, с Ирана или Венесуэлы могут частично снять санкции — и тогда дефицита сырья для дизеля, к примеру, уже не будет. Чтобы переработка была выгодна, должен быть другой подход к регулированию, долгосрочное планирование в отрасли, развитая нефтегазохимия. Но даже в государственных стратегиях, например в Энергетической стратегии до 2035 года (а ранее — до 2030 года), ни переработка, ни нефтегазохимия, ни нефтегазохимическое машиностроение как значимые вектора развития не отмечены».
В подготовке материала принимали участие Александр Ивантер и Александр Столяров