Кино — Мы хотим танцевать
Наше сердце работает, как новый мотор,
Мы в четырнадцать лет знаем все, что нам надо знать,
И мы будем делать все, что мы захотим,
Пока вы не угробили весь этот Мир.
В нас еще до рождения наделали дыр,
И где тот портной, что сможет их залатать?
Что с того, что мы немного того,
Что с того, что мы хотим танцевать?
Наше сердце работает, как новый мотор,
Почему и чего мы еще должны ждать,
И мы будем делать все, что мы захотим,
А сейчас, сейчас мы хотим танцевать.
Мы хотим танцевать. Мы хотим танцевать.
Мы хотим танцевать. Мы хотим танцевать.
Две политические молодёжные песни Цоя
В фильме "Конец Каникул" , где Виктор рассказал очень откровенно о себе и своей группе, всё начинается именно с этой песни. В каком-то смысле это Манифест Виктора Цоя, или же Ультиматум старшему поколению остановившейся в своём развитии Великой страны. Это — то, что советская молодёжь поняла сразу и до конца. В песне строгий и мощный, призывающий к переменам убеждающий ритм.
Мы хотим видеть дальше,
Чем окна дома напротив,
Мы хотим жить,
Мы живучи, как кошки.
И вот мы пришли заявить о своих правах: "Да!"
Слышишь шелест плащей?
Это — мы.
Дальше действовать будем мы!
Дальше действовать будем мы!
Мы родились в тесных квартирах новых районов,
Мы потеряли невинность в боях за любовь.
Нам уже стали тесны одежды,
Сшитые вами для нас одежды,
И вот мы пришли сказать вам о том,
Что дальше.
Дальше действовать будем мы!
Дальше действовать будем мы!
"Мы хотим видеть дальше, чем окна дома напротив" — Мы не хотим, чтобы наше восприятие жизни заставляли нам схемами и канонами. Не хотим видеть из окна — окна. Мы и так уже видим только из своих "окон", а нас ещё к тому же ограничивают чужими "окнами", разрушающими слабые возможности уже искажённого предыдущими поколениями сознания. Лишают жизненного пространства, застраивая жизнь под себя.
"Мы хотим жить, мы живучи, как кошки" — Мы хотим жить естественной жизнью и быть чувственными и видящими свободно даже во тьме. Не внешнее знание и проповеди, но внутренняя собственная свободная убеждённость нужны "кошкам, гуляющим сами по себе".
"И вот мы пришли заявить о своих правах: "Да!" — Да, пришли сделать официальное политическое Заявление о том, что больше так — под прессом выморочной, отставшей от жизни идеологии жить нельзя! Пришли напомнить, что и мы — "дети проходных дворов" не бесправны.
"Слышишь шелест плащей? — Это — мы. " — Почему в плащах? — Да потому что на дворе непогода. Подразумеваются люди под дождём из туч, затмивших Солнце. Сравните: "Крыши домов под тяжестью дней, небесный пастух пасёт облака".
"Мы родились в тесных квартирах новых районов" — Здесь ясно сказано о том, что речь у Цоя не идёт об андеграундной "золотой молодёжи", о битниках и фарцовщиках. Речь идёт о советской рабочей молодёжи, одинаково везде униженной и оскорблённой.
"Мы потеряли невинность в боях за любовь" — Здесь о том, что лицемерная и убогая социальная нравственность не может устраивать открытого, искреннего человека, вступающего в бой за Любовь. Не в кошерной, убогой и библейской чистоте дело, не в "умерщвлении плоти" по монашескому образцу , но в честности и открытости Богу и людям, ничего и ни от кого не скрывающего искреннего сердца.
"Нам уже стали тесны одежды, сшитые вами для нас одежды" — Одежды предыдущего поколения не могут подходить для последующего. Тем более, когда эта одежда шьётся без размера, о котором портные даже и не догадываются. Одежда — это внешнее, накладываемая "на". это как "наРОД", как РОД, на который наложили внешние для него социальные параметры.
"И вот мы пришли сказать вам о том, что дальше, дальше действовать будем мы" — Открыто "Иду на вы!". Потому что дальше. развал Великой Страны. Цой правильно понимал, что только объединившись молодое, ещё не отравленное бюрократией и не умерщвлённое ложными социальными догматами и официально религиозными обрядами СВОБОДНОЕ ПОКОЛЕНИЕ имеет право ДЕЙСТВОВАТЬ, а не прозябать, ожидая подачки со стола партийных функционеров и "энергичных людей" (В.М.Шукшин).
Что же, разобрали простую и однозначную по смыслу политическую песню Цоя, разберём и другую, похожую на неё:
Наше сердце работает, как новый мотор,
Мы в четырнадцать лет знаем всё, что нам надо знать,
И мы будем делать всё, что мы захотим,
Пока вы не угробили весь этот мир.
В нас еще до рождения наделали дыр,
И где тот портной, что сможет их залатать?
Что с того, что мы немного того,
Что с того, что мы хотим танцевать?
Наше сердце работает, как новый мотор,
Почему и чего мы ещё должны ждать,
И мы будем делать все, что мы захотим,
А сейчас, сейчас мы хотим танцевать.
Мы хотим танцевать.
Мы хотим танцевать.
Мы хотим танцевать.
Мы хотим танцевать.
Для начала вспомним:
"Танцы, танцы, танцы, танцы —
Всё, что нужно иностранцу"
— Из чего сделаем вывод, что к танцам у Виктора было отношение довольно-таки критическое. Но и к социальной жизни у него отношение было не лучше. Здесь понимание того, что у молодёжи нет выбора. Интеллектуальное развитие и просвещение у неё отобрали, заменив суррогатами. Но ведь "сердце работает как новый мотор", и уже в 14 лет улица лишила детей целомудрия — "Мы в четырнадцать лет знаем всё, что нам надо знать".
"И мы будем делать всё, что мы захотим, пока вы не угробили весь этот мир" — То есть уже в 14 лет подростки знают о лжи и лицемерии взрослых и готовы взять на себя ответственность за "весь этот мир", от которой во имя денег и карьеры в социуме отказались их родители.
"В нас ещё до рожденья наделали дыр" — Это о том, что родители ещё до рожденья детей уже были недостойны их иметь. Вспомним из "Алюминиевых огурцов": "Кнопки, скрепки, клепки, дырки, булки, вилки".
"И где тот портной, что сможет их залатать?" — Из песни "Дальше действовать будем мы" знаем уже что нет такого портного. Все портные заняты "тесными одеждами" , хоть и шитыми для молодых, но социального чуждого им покроя.
"Что с того, что мы немного того, что с того, что мы хотим танцевать?" — Вы нас "воспитали" ложью и лицемерием, тогда что вам теперь от нас надо? — Цой понимает, что желание танцевать — развлечение, но ничего другого обделённые воспитанием дети социума уже для себя не способны увидеть в жизни.
Да, старшее поколение при советской власти остановилось в своём развитии. Но при этом ещё и "тянуло одеяло на себя", создавая так называемые творческие союзы, рабочие династии, выдавая от социума звания и привилегии. Молодёжь можно было понять, но и только. Ни на что другое, кроме танцев она не была способна. а впереди маячила "перестройка".
"Плетью впрягают в карету тень полуночной совы"!
"И не надо водить нас за нос,
И не надо нам песен петь!
Вместо белого чёрный парус,
С ним не проплыть, не попав под плеть!"
"Кто пойдёт по следу одинокому?
Сильные да смелые головы сложили в поле,
В бою.
Мало кто остался в светлой памяти,
В трезвом уме да с твёрдой рукой в строю,
В строю.
Где же ты теперь Воля Вольная?
С кем же ты сейчас ласковый Рассвет встречаешь?
Ответь!
Хорошо с Тобой, да плохо без Тебя,
Голову да плечи терпеливые под плеть?
Под плеть!"